Рейтинг (СИ)

— Конечно должен, — безапелляционно заявил Владимир Линник, когда узнал, что сын получил указание спуститься на второй нижний этаж и выполнить там какое-то поручение Гольдштейна (а что еще можно было сказать отцу?)

— Женщинам там точно нечего делать. А со мной тебе достанется меньше тумаков.

Часть 3. Профилактика. Глава 7

Начальник второго отдела службы безопасности Егор Тришкин был на подъеме. Чутье не подвело его. Он вышел на след верхушки одной из самых крупных группировок нелегалов, и теперь предстоял один из самых ответственных этапов операции — изолировать главаря и нескольких его помощников, а остальных разбить на мелкие группы и загнать на дно.

К физическому уничтожению нелегальных группировок сотрудники Тришкина прибегали редко. Если возникала такая необходимость, модераторы подключали военное ведомство, и происходило это только при условии вооруженного нападения. В этот раз Тришкин надеялся, что обойдется без них. В подобных случаях обычно было достаточно оставить банду без руководителя, посеять панику и перекрыть выход со дна на третий этаж. Дальше окружающие условия жизни делали свое. Низкая концентрация кислорода вместе с высокой влажностью и повышенным уровнем тяжелых металлов быстро приводили человека к физической деградации и способствовали распространению инфекций. А тоннельные черви доедали то, что осталось.

Предписание на арест Петра Гольдштейна и нескольких сотрудников его отдела пришлось некстати и мешало сосредоточиться на своих планах. К Петру Гольдштейну Тришкин не питал особого почтения, но и значительных претензий тоже не имел. Хотя, по его мнению, Гольдштейн и ставил свои личные интересы выше общественных, но это в принципе не влияло на общую безопасность. И сетевым специалистом Гольдштейн был неплохим. Предъявляемое ему превышение должностных полномочий, было серьезным проступком и предусматривало отстранение от должности до принятия судебного решения. А это означало, что руководство первым отделом ложилось на плечи начальника второго отдела. Двойная нагрузка могла повлиять на успех запланированного Тришкиным мероприятия.

Арест прошел в целом спокойно. Единственной мелкой неприятностью оказалось исчезновение одного из электронщиков, которого Гольдштейн вытянул из-за кордона и взял свою команду, обосновав это его незаурядными способностями. Задержание Александра Линника Тришкин не считал большой проблемой, — делом нескольких дней.

Пропустив Петра Гольдштейна через детектор, Егор Тришкин озадачился. Гольдштейн считал, и утверждал это еще до того, как пришлось принимать решение о дознании с помощью детектора, что на центр управления Рейтиполисом совершена информационная атака под прикрытием модераторов, и предписание на арест — дело тех же самозванцев. Если это было бы так, катастрофичность последствий для Рейполиса была более чем очевидна. Но Егор Тришкин этому не поверил. Он доложил наверх о полученной информации, и получил ответ модераторов, суть которого сводилась к тому, что Гольдштейн влез не в свое дело, и его попытки вмешаться в управление Рейтполисом нужно пресечь.

— У тебя есть доказательства?

— Модераторов не существует. Тот, кто прикрывается именем модератора, самозванец. — Упрямо твердил Гольдштейн.

— Это — только версия. Какие тому доказательства?

— Пустые информационные ячейки на верхушке рейтинга — это не доказательства?

Егор Тришкин ухмыльнулся:

— Нет. Модераторы — вне сети и рейтинга, — разве это не твои слова?

— Да.

— И их место жительства засекречено в целях безопасности. — Для Егора Тришкина это было очевидным и понятным. — Да, конечно, это несправедливо в отношении тех, кто лезет из шкуры, чтобы выбиться в топ рейтинга, но необходимо для эффективного контроля.

— Почему тогда предотвращать катастрофу два года назад были вынуждены мы? Где были модераторы, когда нахрен полетело обеспечение всех верхних этажей?

— Потому что это твоя работа — предотвращать катастрофы. А их работа — контролировать АСУФ.

Учитывая ранг арестованного, Егор Тришкин сам проводил допрос. В комнате дознания никого кроме них больше не было, а запись разговора Егор Тришкин в любой момент мог изъять и ликвидировать. Поэтому он не остерегался говорить открыто. Собственно говоря, откровенность и прямолинейность были особенностями его натуры. Многим это не нравилось, но сам он считал, что именно за такие качества модераторы назначили его на должность начальника второго отдела СБР.

— Незавидное у тебя положение, Гольдштейн. С модераторами не спорят. Им ничего не доказывают. У каждого свое место. И если ты собираешься настаивать на этой абсурдной идее, на своем месте долго не пробудешь. Боюсь, даже более того. Мне кажется, что твоя незавидная участь уже определена, и заминка только с тем, чтобы суд решил, на какой именно этаж ниже пятого тебе придется переехать.