Рейз

Мужчина изучал меня. Я истекал кровью, но, нахрен, был готов драться с кем угодно, кто встанет между мной и Кисой, когда неожиданно он упал на колени, из его глаз полились слезы.

Я попятился в замешательстве.

— Папа! — закричала плачущая женщина, лицо которой заливали слезы, ее рука с силой прижималась ко рту. Она упала рядом с мужчиной, они оба взглянули вверх на меня.

Мое тело горело, я чувствовал, как пот катиться по моему лбу. Я не мог оторваться от блондинки и седого мужчины, моя грудь вздымалась, а затылок пронзила сильная боль.

Оглядевшись вокруг, я заметил, что Быки очистили «Подземелье» от толпы, выталкивая людей в коридор и промозглый подвал. Человек, стоящий за спиной, привлек мое внимание — Виктор. Я кивнул ему, выражая благодарность, он приподнял шляпу и исчез в толпе.

На этот раз мужчина выглядел… счастливым?

Два человека стали медленно приближаться к клетке, и мое сердце замерло, потому что одним из них была Киса.

— Киса, — прошептал я, пока ее отец, Пахан, помогал подняться ей по лестнице в клетку. Киса вошла, от взгляда на ее лицо в синяках по мне прошла дрожь ярости.

По ее лицу текли слезы, но она не отводила своих глаз от меня.

— Киса! — закричал я и начал двигаться навстречу, тогда мужчина на коленях поднял руку ко мне.

— Подожди! — крикнул он мне, хватая своей рукой мою.

Растерянный, я вырвал руку обратно, занес кулаки с шипами, чтобы нанести удар.

— Нет! — выкрикнула Киса и, шатаясь, подошла ко мне. — Остановись! Пожалуйста, Лука, остановись.

Выждав, я заглянул в опухшие глаза Кисы, она покачала головой. Что-то внутри меня подсказало, что я должен доверять ей и опустить кулаки. Срывая кастеты, я бросил их на пол и провел пальцем по ее щеке.

— Он… он сделал тебе больно, — начал я, мой голос звучал подавленно.

Киса слегка потерлась о мою ладонь, ее кожа почти не касалась моей. Она чувствовала боль. Это наполнило меня еще большей яростью.

— Все позади, Лука, — прошептала Киса и притянула меня ближе одной рукой, тогда как другая ее рука была обернута вокруг талии, ее запястье было повреждено.

— Он сломал тебе запястье?

Киса кивнула, слезы продолжали стекать, но она повторила.

— Все позади. Он умер. Я свободна… ты свободен.

Ее голос сорвался, и я знал, что все это было уже слишком для нее. Она попыталась улыбнуться мне.

— Ты сделал это, малыш. Ты отомстил.

Я выдохнул и мгновенно почувствовал опустошение, но когда заметил движения на уровне пола, то обернул свою руку вокруг нее и стал подвигать за спину, защищая. Мое тело напряглось, готовое встретить любую опасность.

Седой мужчина встал вместе с той женщиной, протянув свои ладони, а Киса схватила меня за руку.

— Лука, послушай меня.

Мои глаза метались по клетке, оценивая и принимая во внимание, кто в ней находился: папа Кисы, Абрам, Быки, седой мужчины и женщина… и они все смотрели на меня, словно видели призрак. Прямо мне в глаза. Я тут же опустил голову.

Киса обошла вокруг меня, а я попытался оттолкнуть ее обратно.

— Нет, Лука. Малыш, пожалуйста, посмотри на меня.

Я колебался, но, в конце концов, ее глаза, которые заблестели, привлекли мое внимание. Она провела рукой по волосам, и я мгновенно расслабилась.

— Никто здесь не собирается причинить тебе боль. — Подушечкой пальца она провела под моим левым глазом. — Ты можешь смотреть на них. Они могут видеть тебя. Они могут видеть тебя настоящего. Ты в безопасности.

Я снова посмотрел на каждого в клетке, мой взгляд задержалась на седом мужчине и женщине с карими глазами. В моей голове пульсировала кровь, когда я смотрел на них. Но я боролся с этим. Вооружившись советом Виктора, я попытался принять те воспоминания, что приходило ко мне.

— Лука, мне надо чтобы ты попытался вспомнить кое-что, — мягко произнесла Киса. Тон ее глосса был странным, как бы подготавливая меня к чему-то.

Я нахмурился и уставился в ее голубые глаза, напрягшись.

— Я не могу, — ответил я. — Я не могу больше ничего вспомнить. Я пытался.

Киса кивнула в знак понимания, ее глаза вздрогнули от этого движения.

— Тебе больно.

— Это не имеет значения, сейчас речь не обо мне. Lyubov moya, мне надо, чтобы ты вспомнил.

— Что? Что мне надо вспомнить? — спросил я, чувствуя возбуждение, мои глаза начали быстро моргать, а боль в висках — усиливаться.

— О тебе. Откуда ты. Кто твои родители… твоя семья, — Киса сжала мою руку, а я ее.

Седой мужчина откашлялся и опять уставился на меня. Я закрыл глаза, пытаясь прорваться сквозь пустоту в своей голове, но это лишь усиливало боль.

Я был сделан из гребаной боли!

— Я не… я не помню, solnyshko! — закричал я, тогда седой мужчина сделал шаг вперед, а блондинка стала рыдать.

— Ты… ты помнишь меня, сынок?

Я посмотрел на Кису, которая сжала мою руку и стала кивать одобряюще. Я держался за Кису, как за спасательный круг, мой пульс начал стучать еще сильнее.

Седовласый мужчина не отводил от меня глаз. Какие-то неясные образы стали всплывать передо мной. Я уставился на него, пытаясь вспомнить о нем больше. Это был он… это был он.