Река снов. Восьмая Книга

Поскольку умирают многие, но призраком становится хорошо, если один из десяти тысяч померших, то вероятность этого понятно, какая. Иногда я думаю, что превращение в призрака - это в некотором роде кара богов. Посмертие, конечно, бывает разное, но жрецы говорят нам, что большинство людей пройдут и уйдут, как будто их и не было. То есть, если я страдал по Ольге всю оставшуюся жизнь, то смерть для меня будет избавлением от этого страдания. А стань я призраком, так потом мне еще столетиями стонать о пропавшей своей любви и по тому, что умер в муках, а не во сне. Вроде так получается с теми, кто остался призраком, и так мне поясняли это жрецы пяти небожителей. Христианский священник пояснил чуть не так, и не преминув сказать, что предыдущие жрецы-демонопоклонники ничего не знают о будущем, ибо демоны, которым они служат, будущего не провидят. А ждет за гробом нас либо вечные муки, если грешили, либо вечное блаженство, если был не столь плох. Поглядит на меня его бог, взвесит мои злодеяния и добрые дела и отмерит кару либо награду за них. И, как я понял его намек, мне блаженство очень не светит, скорее, наоборот, только он не пояснил, отчего так. Вот тогда я и понял, что ничего хорошего мне не светит, ни до смерти, ни после. Перспектива была незавидная, а слова друзей и родных, говоривших, что все это пройдет, ведь не один я лишился своей любимой, и люди это пережили, и даже новую любовь нашли, меня не успокаивали. О новой любви, кстати, сказал мне дядя Юра, он вообще человек неделикатный и может рубануть, как это он и сделал, заявив, что ни одна баба и то, что у нее есть, не является незаменимыми. В Нижнем есть еще пара десятков тысяч баб, которые ничем не хуже. Если же я их не желаю, то вдоль Великой еще много городов с бабами. Если же мне не подойдут и они, то можно поискать кого-то из харазцев или других кочевых народов. У них практикуется временный брак, так что, если какая-нибудь девица из племени деле мне не заменит Ольги, так и поменять не дорого стоит. Я встал и ушел, пока дядюшка не проявит широту души и не предложит мне найти орку или гному. Думаю, он бы дошел до этого градуса широты часа через два и еще после пары стаканов.

Я не стал ставить родных перед выбором орки или гномы, не стал травить себя водкой, а решил отправиться куда глаза глядят, хоть за Южный океан и с головой нырнуть в те занятия, при которых мне особенно некогда станет думать о том, кого у меня уже нет и больше не будет. К магам за лечением душевной боли обращаться не хотел. В некотором роде я оказался прав, потому что здесь хоть как-то, но сплю и реже возвращаюсь мыслями к ней, чем дома. Реже - это значит, что не каждые пять минут. Может, дальше станет еще легче из-за воздействия чудес Расстанного перевала. Неплохо бы. Уж если и на душе не посветлеет, так хоть что-то съедобное попадется.

Грибы из незнакомых мест я есть опасаюсь, ибо там тебя от смертной тени отделяет совсем немногое. Да, собственно, и родные нижегородские грибы тоже. Про ядовитые ягоды в горной местности я ни разу не слышал, хотя в лесах и поле их немало. Но тот же ягодный куст может тянуть из земли разные яды. Ладно, если попадется, то проверю его тем же амулетом, выдавив сок из ягод. Более вероятно найти что-нибудь съедобное из животных, благо есть запас соли и разных трав и специй. Жаль, картошка здесь расти не будет, но, если найдутся не жутко кислые яблоки, можно будет их потушить с мясом. Если, конечно, оно тоже будет, я как-то это уже делал и вышло ничего так...

---

И побрел я дальше. Чем в горах нехорошо ходить-тем, что перепады высот забирают силы быстрее, чем равнинная дорога, а когда идешь по незнакомым местам, где направление часто только угадываешь-еще хуже. Я попробовал сократить путь, не огибая все горки, но вышло еще гаже: подъем по каменисто осыпи оказался еще сложнее. Горцы обычно носят с собой палки, помогая ими при движении, то есть опираются, отталкиваются. Я об этом знал, но с учетом нередких появлений тварей занимать руку палкой не хотелось. Потому двигался пока так. Не исключалось, что дальше палка мне станет неотложно необходимой, но тогда ее не найду. А пока мог раздобыть ее - обходился. Как же горцы справляются- не знаю, раньше не спрашивал, а сейчас некого.