Река тьмы

— О чем вы здесь оба рассуждаете? — спросила Сильвия. — Я никогда не видела эту женщину, но, Джуд, я... я действительно вам сочувствую. — Сильвия перевела взгляд с Джуда на Ника. — И все-таки о чем вы здесь оба рассуждаете? Что все это значит?

— Откуда ты узнал о ее смерти? — Джуд посмотрел Нику прямо в глаза. Ник повернулся к Сильвии.

— Нет! — твердо сказала она.

— Дорогая... — начал Ник.

— Нет! — настойчиво повторила Сильвия. — Ты мой муж. На руках у тебя наш сын. Это наша с тобой жизнь... Вы же оба можете теперь одним махом все перевернуть!

Сол заплакал: его мама почему-то кричала. Ротвейлер поднялся на ноги.

— Сильвия, позволь мне объяснить...

— Не хочу никаких объяснений! Хочу знать всю правду!

— И все-таки... — Ник попытался успокоить плачущего Сола. — И все-таки будет лучше, если ты позволишь мне и Джуду поговорить с глазу на глаз.

— Для кого это будет лучше?

— Для всех, — твердо сказал Ник. — Поверь мне, когда будет можно рассказать тебе все, я обязательно это сделаю!

— Но сам ты мне сейчас не веришь!

— Да не в этом дело.

Сильвия встала, взяла из рук Ника плачущего сына и, указав на него, громко сказала:

— Дело в нем! Не забывай об этом!

Она подошла к лестнице и стала подниматься на второй этаж. Плач Сола становился все тише. Ротвейлер остался с хозяином.

— Она мне нравится, — пробормотал Джуд.

— Мне тоже, — прошептал Ник.

— Так откуда же ты узнал о Лорри?

Ник промолчал.

— Ты мне не доверяешь? Но ведь я тебя никогда не подводил.

Ник решился. Он рассказал Джуду о Джеке Бернсе, о моряке по имени Уэс, о происшествии на вокзале «Юнион». Об иранском скандале и отставном генерале Вэроне он не произнес ни слова.

— А уверен ли ты в том, что этот Уэс Чендлер именно тот, за кого себя выдает? — спросил Джуд.

— Я видел его удостоверение.

— Удостоверения действуют только на простаков. В своей жизни я видел слишком много подобных липовых документов. И почему же тогда надо верить этому удостоверению?

— У Уэса было оружие. И он позволил мне беспрепятственно уйти, — сказал Ник. О пистолете следившего за ним человека он решил не говорить. Тем более что этот пистолет сейчас лежал в его сумке.

— Ты, братец, видно, забыл, чему я тебя учил.

— Происшествие на вокзале было невозможно инсценировать.

— Так ты считаешь, что на свете нет героев, способных несколькими мастерскими ударами сразить следившего за тобой человека, чтобы вызвать твое доверие и выудить у тебя все, что ты знаешь?

— Этот парень сам узнал многое из того, что известно мне. И я ему доверяю. В определенной степени, конечно.

— Что же он знает? И что тебе известно?

— Стоп! — сказал Ник. Его настроение резко переменилось. — Все эти годы, когда ты названивал мне по ночам, я никогда не задавал тебе вопросов, на которые ты не мог бы ответить. И это было прекрасно. Я сам искал эти ответы. Я был в стороне от твоей жизни. По крайней мере мне так казалось. Но теперь... — Ник вздохнул, — когда ты позвонил мне прошлый раз, ты втянул меня в это дело. После твоего звонка они вышли на меня. То, что я ни в чем не виноват, никого теперь не волнует. Они вышли на меня, чтобы добраться до тебя. По твоей милости я принимаю теперь участие в этой игре. Но я не хочу играть в одиночку!

— Чего ты хочешь? — спросил Джуд.

— Хочу выйти из этой игры невредимым. Боюсь только, ты мне не сможешь этого гарантировать!

— Но может быть, я...

— Никаких «может быть»! Я знаю этого парня. Он не из тех, с кем ты можешь легко справиться.

Джуд почесал пальцем лоб.

— Зачем ты приехал сюда? — спросил Ник.

— Лорри... она...

— Я знаю о ее предсмертной записке... Бритву в ее руку, может быть, и вправду вложил ты. Но о том, что пора бритву пустить в ход, сообщил ей я! Наверное, я действительно последний из оставшихся у тебя друзей, который ни за что не станет создавать собственное счастье на твоем горе. И поэтому скажи мне честно: зачем ты все-таки приехал в Вашингтон?

— Тебе недостаточно того, что я уже сказал?

— Видишь ли... ты всегда умел уходить от прямых вопросов.

В гостиной часы на стене отсчитывали секунды. Нику казалось, что это удары его собственного сердца.

— Я приехал сюда, чтобы увидеть человека, затеявшего все это дело, — сказал Джуд.

— Твоего бывшего командира. Начальника группы, в которой ты служил.

— Ты здорово умеешь наклеивать этикетки на соответствующий товар, — усмехнулся Джуд.

— Зачем же он тебе понадобился?

— Это еще предстоит выяснить.

— Ты это знаешь! — Ник посмотрел Джуду прямо в глаза.

Джуд не выдержал его сурового взгляда.

— В восемьдесят пятом или восемьдесят шестом, — сказал он, опустив голову, — этот начальник хотел дать мне кое-какую работу... Но я тогда запил и...

— Понимаю.

— В общем, тем, что было ему надо, я не занимался, — пробормотал Джуд. — Все это больше походило на ловушку, а меня не взять голыми руками. Я уже давно не мальчик!

Джуд рассмеялся.

— Что это была за работа? — спросил Ник.

— Нет, я не могу об этом сказать.

— Тогда попробую догадаться я сам. Это была работа, связанная с непристойными делами в Иране.

— Может, ты и угадал. А может, и нет, — усмехнулся Джуд.