Реки Лондона

— Это так трудно? — спросила Беверли. — Он же должен быть где-то у реки. Наймите лодку, отправляйтесь вверх по течению. Когда будете на месте — остановитесь.

— А как мы узнаем, что на месте?

— Я уж точно узнаю.

— Так, может, поплывешь с нами?

— Это в принципе невозможно, — отрезала Беверли. — Мне нельзя подниматься выше Теддингтонского шлюза. У меня же приливная зона.

Молли вдруг резко повернула голову к двери. Через пару секунд кто-то постучался. Беверли вопросительно посмотрела на меня, но я пожал плечами — больше я никого не ждал. Убрав при помощи пульта звук у телевизора, я пошел открывать. За дверью оказался инспектор Найтингейл. На нем была спортивная куртка поверх синей футболки с воротником поло. На моей памяти он еще никогда не надевал ничего более близкого к повседневному стилю. Пару секунд я изумленно пялился на него, потом пригласил войти.

— Я просто хотел взглянуть, во что вы превратили это место, — сказал он.

Как только Найтингейл вошел, Молли стремительно вскочила с дивана. Лесли тоже встала, приветствуя старшего по званию. Что касается Беверли, то она поднялась либо по велению подсознательного стремления быть любезной, либо заранее готовясь дать деру. Я представил ее наставнику — оказалось, что они уже встречались, очень давно, когда ей было всего десять.

— Сэр, будете пиво? — спросил я.

— Да, спасибо, — ответил Найтингейл. — Пожалуйста, зовите меня Томасом.

Вот это было уже совсем неправильно. Протянув наставнику бутылку пива, я жестом пригласил его сесть в шезлонг. Он сел с краю, держа спину прямо. Я уселся на другом краю. Беверли снова плюхнулась на середину дивана, Лесли аккуратно пристроилась рядом, а бедняжка Молли долго топталась на месте, но в конце концов тоже села — правда, на самый краешек. Все это время она не смела поднять взгляд.

— Какой большой телевизор, — заметил Найтингейл.

— Плазменный, — сказал я, и наставник задумчиво кивнул. Беверли, сидевшая так, что он ее не видел, закатила глаза.

— А со звуком что случилось? — спросил Найтингейл.

— Ничего, — ответил я, — я его отключил.

Взяв пульт, я нажал на кнопку звука, и секунд десять, пока я пытался совладать с уровнем громкости, стекла в окне дребезжали.

— Очень четкий звук, — проговорил Найтингейл. — Как будто в кинотеатре.

Несколько секунд все молчали — несомненно, наслаждались высококачественным объемным звуком.

Я предложил Найтингейлу пиццы, но он отказался, мотивировав это тем, что уже обедал. Спросил Беверли, как поживает ее мама, — та ответила, что хорошо. Допив пиво, он поднялся с шезлонга.

— Сожалею, но мне надо идти, — сказал он. — Спасибо за пиво.

Дружно встав, мы проводили его до двери. Как только она за ним закрылась, Лесли, облегченно выдохнув, плюхнулась обратно на диван. А я чуть не закричал от неожиданности, когда Молли безмолвно шмыгнула мимо меня, шелестнув платьем, и тоже скрылась за дверью.

— Странно, однако, — заметила Беверли.

— Думаешь, они с Найтингейлом?.. — спросила Лесли.

— Фу, — скривилась Беверли. — Не может быть.

— Ну, вы же с ней вроде как подруги, — произнес я.

— Ага. Но она, знаешь ли, из детей ночи, — сказала Беверли, — а он просто-напросто старый.

— Ну, не такой уж и старый, — возразила Лесли.

— О-о-о, еще какой, — сказала Беверли, но как я потом ни пытался разговорить ее на эту тему, не проронила больше ни словечка.

КУКОЛЬНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ

Впервые это случилось, когда я приступил к занятиям, не выложив телефон из кармана. Одновременно со световым шаром возникла яркая вспышка. Но я не придал этому особого значения, потому что всего пару дней как освоил чары. Только потом, собравшись позвонить Лесли, я обнаружил, что телефон не работает. Снял заднюю панель — оттуда тонкой струйкой потек такой же мелкий песок, какой я видел в доме с вампирами. Явившись с телефоном в лабораторию, я вытащил из него микропроцессор. Из-под его пластикового корпуса опять посыпался тот же песок. Разъемы, как и контакты, были в порядке, а вот кристалл микросхемы рассыпался на мельчайшие частицы.