Реки Вавилона

— Молодой человек, если бы я знал, что мой друг генерал Добкин жив и находится в гостинице, я сделал бы все, что в моих силах, чтобы вытащить его оттуда. Но этим людям абсолютно наплевать на мои слова. Я видел, что они делали с пленницей. Поверьте, если генерал Добкин попал к ним в плен, то он уже мертв, или, может, его пристрелили из жалости. Так что не тратьте на его поиски ни время, ни людей.

Лейтенант Гиддель подрегулировал резкость бинокля. Он увидел, что несколько человек перегнулись через перила веранды и пристально вглядываются в направлении Северной крепости, где их внимание привлекли звуки и вспышки. Его они, похоже, не замечали, но вдруг арабы на веранде верхнего этажа повернулись в его сторону. Не отрывая от глаз бинокля, лейтенант обратился к Аль-Ханни:

— Спасибо, доктор. А теперь, прошу вас, спрыгивайте с джипа. Если только не хотите пойти с нами.

— Нет, благодарю вас. Желаю удачи. — Аль-Ханни выпрыгнул на ходу из машины и отбежал в сторону.

Лейтенант заметил, что несколько человек бросились с веранды внутрь здания.

— Быстрее, — скомандовал он, и джип увеличил скорость, а коммандос с трусцы перешли на полный бег. — Зарядить бетонобойный снаряд и приготовиться к стрельбе! — Расчет безоткатного орудия зарядил снаряд и прицелился.

Внезапно из гостиницы вылетели две длинные цепочки трассеров и прошли над головами коммандос.

Теперь уже лейтенант Гиддель отбросил всякую надежду на переговоры.

В бой вступил еще один автомат, за ним еще один. По мере того как ашбалы пристреливались, цепочки трассеров начали проходить над джипом все ниже и ниже.

Водитель джипа протянул лейтенанту рацию.

— Нас вызывают истребители прикрытия.

Гиддель взял рацию.

— Я Восточный берег 26, прием.

— Я Гавриил 32. Может, мне помочь вашим парням и разнести этот дом?

— Нет, Гавриил. Возможно, внутри наши люди. Потрудимся сами.

— Вас понял. Если передумаете, вызывайте нас.

— Понял. Спасибо. — Гиддель повернулся к расчету орудия. — Не трогайте левую половину первого этажа. Огонь!

Расчет произвел выстрел из пристрелочного ствола 50-го калибра, спаренного со стволом орудия. Трассер ударился в стену на втором этаже здания прямо над входными дверями, и расчет моментально повторил выстрел с этим прицелом из главного ствола орудия. Стошестимиллиметровый снаряд пересек открытое пространство и ударил в здание в метре от того места, куда попал пристрелочный выстрел. Раздался оглушительный взрыв, и бетонная стена разлетелась на куски. Из соседних окон повалили пламя и дым, все огни в здании погасли. Лейтенант Гиддель снова приказал водителю джипа увеличить скорость. Коммандос открыли огонь из гранатометов M-79, пистолетов-пулеметов «узи», автоматических винтовок M-16, не останавливаясь, они вели огонь с бедра. Перезарядив безоткатное орудие, расчет произвел еще один выстрел, снаряд пробил входные двери и взорвался в вестибюле. Двое коммандос остановились, установили на сошки легкий пулемет M-60 и начали поливать здание длинными очередями пуль калибра 7,62 мм.

Джип и коммандос находились уже в двухстах метрах от здания гостиницы. Огонь ашбалов прекратился сразу же после попадания в здание первого снаряда. Третий снаряд влетел в закрытое ставнями окно справа от входной двери и взорвался внутри. Правая половина гостиницы начала рушиться, пламя и дым валили из окон, веранды рушились друг на друга. Мужчины и женщины в белых рубахах принялись выпрыгивать из окон и бежать к грузовикам. Огонь пулемета M-60 перенесся на грузовики, от зажигательных пуль они взрывались один за другим, и спешившие к ним мужчины и женщины бросились в темноту.

Лейтенант Гиддель чувствовал себя несколько неловко, ведь они вели огонь по зданию, где находились раненые, но, с другой стороны, по словам Аль-Ханни и Добкина, там находились пленные и размещался штаб. И, кроме того, ашбалы первыми открыли огонь. Они нарушили основное правило — не размещать в одном здании медицинские и военные учреждения, и теперь расплачивались за это.

С расстояния пятьдесят метров орудие произвело еще один выстрел, снаряд пролетел через входные двери и снова взорвался в вестибюле, но на этот раз снаряд содержал слезоточивый газ CS.

Фасад здания был испещрен следами пуль, деревянные ставни разлетались в щепки и горели. Дым валил уже из каждого окна, в воздухе стоял тяжелый запах пороха, внутри здания раздавались крики.

Джип объехал тенты, и через ступеньки и обломки веранды въехал прямо в вестибюль. Водитель включил фары. Каждый из коммандос проникал в здание через выбранное окно.