Реки времен. Всепоглощающая грусть

– Из-за пустой воли исполинские дубы засохли, поэтому розы и вороны играют роль «листьев». – со смешком ответил Публий.

В этот момент по улицам снова разнеслись эхом крики и стоны. Но Публий не обратил на это никакого внимания.

– И давно вы тут сидите? – спросил Инго, глядя на невозмутимого узника.

– Делрой вам уже рассказал? – ухмыльнулся Публий. – Да, впрочем, и по моему виду все ясно… Да-а, глупо вышло. Хотел всего лишь помочь одному человеку. Его дочь была Вдовой, и после ее смерти он захотел вернуть хотя бы ее оружие. Я решился помочь, а получилось вот что. – он обвел себя руками. – Пять лет на первом локте. Три уже позади. А так, я уже пятнадцать лет тюремщиком работаю.

– И как вы выдерживаете все это? – спросила Габри.

– Я не жалуюсь. – бодро ответил Публий. – Платят хорошо, да и каждый житель города находится под покровительством Вдов.

– Вы сказали, что знаете про саркофаги. А вам известно, что в них? – сменил тему Инго.

Публий помотал головой.

– Знаю лишь то, что их сбросили в катакомбы под девятым ярусом. Это старые могильники, которые остались после Первой эры.

Пока они говорили, Инго заметил, что по улицам Лимба тоже ездят повозки. Но за место кареты, там были большие клетки, в которых сидели узники.

Вскоре дома вокруг них еще больше удлинились. Как и сказал Публий, с первого яруса было не заметно как улицы уходят вглубь. Но в отличие от Вестерклова, где ярусы переходили ступенеобразно, тут переход между улицами был плавный, как у горки. Но хоть их уже и обступили высокие стены домов, призрачный свет по-прежнему исходил от их каменных стен. Инго так же заметил, что помимо стен, удлинились и двери. Он даже не был уверен, что такие двери сможет открыть человек с непробужденной волей, если учитывать их толщину. Скорее всего их открывали несколько узников.

Проходя мимо одного из домов, они увидели свору озлобленных собак, которые стояли около одной из дверей и с остервенеем лаяли на каменные двери. Из решетчатых окон на животных смотрели испуганные взгляды заключенных. Сейчас они не могли выйти из своих «крепостей».

Когда они прошли мимо, собаки даже не обратили на них внимания, продолжая рычать и гавкать на двери. Их лай еще долго разносился эхом по каменным улицам.

Спустившись еще на один ярус, Инго увидел, как в одном из переулков две ведьмы бьют цепями одного из узников. Он лежал, закрыв голову руками, и истошно кричал. Ведьмы закончили бить его только тогда, когда вся рубашка узника окрасилась в кровавый цвет.

Инго никогда не был приверженцем какой-либо веры. Все боги для него были одинаково безразличны. И все же, Инго всегда считал церковь Силестии более миролюбивой. Но сейчас, видя все это, он стал сомневаться в своих суждениях. Габри, похоже, тоже была ошарашена такой жестокостью. Хотя ее лицо и было скрыто паранджой, она несколько раз прикладывала руку ко рту, глядя как избивают узников.

– За что их так? – спросила она, когда они проходили мимо одного из побитых заключенных, который без сил лежал на ступеньках перед домом.

– Это работорговцы. – сказал Публий. – Они заковывали в цепи людей, за что их и приговорили к «наказанию цепями». Несколько раз в неделю их бьют Вдовы.

Инго заметил, что улыбка ненадолго исчезла с лица Публия и в глазах бывшего тюремщика промелькнул страх.

– Давайте пройдем тут. – проговорил Публий, показывая на один из переулков.

Протиснувшись между домами, они вышли к очень широкому каналу. Он был таким большим, что по нему спокойно могли проплыть несколько имперских «грандауэров» или та железная громадина, на которой обычно плавают ведьмы.

– Проплывем четвертый локоть на лодке. Так быстрее будет. – сказал Публий, спускаясь к маленькому пирсу.

Около небольшого причала стояли несколько лодок. Забравшись в одну из них, они поплыли дальше. Из-за того, что канал находился под наклоном, никому из них не пришлось браться за весла, течение просто несло их вниз.

– Так зачем вам эти саркофаги? – спросил Публий.

– Нужны в качестве платы одному ядоманту. – ответил Инго.

– Хм. Не знал, что они такие ценные. – вслух подумал узник. – Но, если честно, сам я никогда не спускался в эти катакомбы. Не знаю, сможем ли мы вообще там что-то найти. Раньше туда сваливали мусор, и еще я слышал, что узники с девятого локтя часто совершают там самоубийство.

К Публию снова вернулся его задор. Закинув руки за голову, он откинулся на нос лодки.

– Кошмар. – проговорила Габри. – И никто их не останавливает?

– А зачем? В девятом локте содержатся узники, приговоренные к смертной казни. Они все равно рано или поздно умрут. – ответил Публий.

– А ведьм…Вдовы тоже живут в Лимбе? – решил сменить тему Инго.

– Да. В главном соборе.

– Может заглянем туда на обратном пути? – спросила Габри.

Ее слова сильно рассмешили Публия.

– Заглянуть в собор? Да вас туда не пустят. – проговорил он, заливаясь злорадным смехом. – Туда никого не пускают.

– Тогда зачем он вообще нужен? – удивился Инго.

Публий пожал плечами.