Реки времен. Всепоглощающая грусть

Только он это сказал, как камни под их ногами задрожали, а по стенам стало разноситься дикое лошадиное ржание и рев горгон. Между узкими проемами показалась фигура женщины. Инго заметил, что на ногах у нее тоже были сапоги, но на этот раз из железа. Тяжело дыша, она остановилась и расставила руки, словно хотела кого-то поймать. Через секунду из-за поворота, врезаясь и круша стены, хлынула волна лошадей и горгон. С яростной силой они врезались в женщину, протащив ее несколько метров вперед. Какими-то невероятными усилиями ей удалось остановить одну из лошадей. Схватив жеребца за шею, она поволокла его в один из проходов. Остальные животные, пробежав мимо, скрылись за другим поворотом.

– Тут главное прислушиваться. – посоветовал друзьям Публий.

Несколько раз их и вправду чуть не сбили несколько горгон. А за одной из стен они услышали шипение василиска. Инго даже вытащил свои мечи, на случай если придется отбиваться.

– Я бы не советовал. – сказал Публий, прижимаясь к стене. – За каждое убийство животного тут наказывают. Причем всех узников сразу. Ты же не хочешь усложнить и без того тяжелую судьбу этих бедолаг. – он указал на решетчатое окно, из которого на них печальным взглядом смотрели несколько узников.

Глубоко вздохнув, Инго убрал оружие. Он никогда не испытывал жалости к преступникам, но увидев в каких жестоких условиях они содержатся, невольно захотел помочь им. Удивительно как эти светящиеся стены могут изменить человека. Вчерашние негодяи и сорвиголовы превратились в сломленных приведений, которые гремели цепями в этом царстве суда и ужаса.

Чтобы спуститься на седьмой ярус, им пришлось преодолеть лабиринт из узких улочек. Время от времени они вжимались в стену, пропуская табун диких животных, за которыми, или от которых бегали узники.

Вскоре улочки снова стали расширяться, и Инго понял, что они спустились на следующий локоть. Инго заметил, что время от времени им стали попадаться груды тряпья, на которых сидели вороны.

– Тут можно немного расслабиться. – сказал Публий. – Это седьмой локоть и тут отбывают наказание пираты.

– Но ведь пиратов обычно казнят. – неуверенно проговорила Габри, переглянувшись с Инго.

– Не всех. – Публий закинул руки за голову и стал разминать спину. – Но знаете, если бы мне дали выбор, то я выбрал бы смерть.

– Почему? – спросил Инго.

Публий ничего не ответил, и стал вертеть головой. Пройдя несколько сотен метров по просторной улице, он наконец сказал:

– Вот почему.

Вытянув руку, он показал перед собой. В этот же момент к эху стенаний добавился еще один:

– НЕ ХОЧУ! НЕТ! НЕ НА-А-А-А-АДО! ПРОШУ! Я НЕ ХОЧУ БОЛЬШЕ ТУДА ЛЕЗТЬ!

Перед тем, как из темноты появился сам пират, Инго увидел внушительную фигуру тюремщика. Перекинув через плечо цепь, он тянул за собой кричащего узника. Увидев пирата, Инго подумал, что у него разыгралось воображение, но приглядевшись, понял, что это взаправду: голова узника была заключена в железную клетку, к которой и была прикреплена цепь. Остальное тело было абсолютно голым.

– «Терновые гнезда». «Наказание воронами». – проговорил Публий. – «Воронье гнездо» когда-то кормило их, а теперь они кормят вороньи гнезда.

В этот момент, прямо с крон деревьев стала спускаться узкая клетка. Когда она опустилась, тюремщик распахнул створки и втолкнул туда пирата. Всучив в его трясущиеся руки мешок с едой для воронов, с которого капала кровь, он захлопнул решетку и несколько раз дернул за цепь. С лязгом клетка стала подниматься вверх.

– НЕТ! ВЫПУСТИТЕ! ПРОШУ! Я НЕ ВИНОВАТ! НЕ НАДО К ПТИЦАМ! – закричал пират.

– Не надо к птицам! Не надо к птицам! Не надо к птицам! – послышалось со всех сторон.

И Инго наконец все понял. То, что все это время он принимал за эхо, были на самом деле крики воронов. За долгое время они смогли выучить крики и стоны узников, и теперь, сидя на кронах деревьев, время от времени разносили эти крики по городу.

– Прошу! Прошу! Прошу! – загалдели вороны у груды тряпья. – Виноват! Виноват! Виноват!

– Зачем ему клетка на голове? – спросил Инго, когда узник поднялся на такую высоту, что его мольбы уже не было слышно.

– Чтобы вороны не выкололи глаза. – сказал Публий все еще смотря вверх. – Тут нужно быть осторожней.

Инго хотел спросить чего он так остерегается, но на глаза ему попалась еще одна груда тряпья. Среди белой ткани он разглядел в точности такую же клетку, как и на голове пирата. И тут до него дошло, что эти груды тряпья на самом деле узники, которые упали с деревьев. Их тела просто на просто накрыли саваном, но даже он не спас их от голодных птиц. Все они были обглоданы до костей, и лишь головы, защищенные железными прутьями, были не тронуты. Поняв это, он тоже поднял голову и стал смотреть, как бы и на них не свалился очередной бедолага.

– Пуб. – послышался сзади низкий голос.

Обернувшись, Инго увидел того самого тюремщика, который недавно тащил пирата.

– Орн. – поздоровался Публий.

– Чего это ты игнорируешь старого коллегу? – ухмыльнулся тюремщик.

– Просто не хотел тебе мешать. – неуверенно ответил Публий, покосившись на своих спутников.