Реконкиста (СИ)

— У Лорда получилось, — повторила Кайруне. И опомнилась: — Лорд? Он же здесь был! На себя их отвлёк, когда вы появились! — Она ткнула пальцем в тёмный проход, ведущий к завалу.

Улыбка на лицах Октавиана-Клавдия исчезла. Он сунул бластер в руки Илге, велел:

— Прикрой!

Выскользнул из-за баррикады, метнулся в темноту. Из расщелины, где укрылись остатки паразитов, вылетел дротик, чиркнул по защитному костюму антаресца, разорвав штанину. А в следующий миг Кайруне палила из бластера по неосмотрительно высунувшемуся из укрытия противнику. Совсем как в старые недобрые времена Большого Блэкаута меткость потомственного охотника ей весьма пригодилась.

Перестрелка длилась минут десять. На стороне людей было численное превосходство и ёмкость батарей бластеров. Паразиты превосходили в скорости реакции, но их было мало, а оружие они создавали из собственной плоти, количество которой стремительно уменьшалось. Улетевшие и не достигшие цели дротики пытались ползти назад, но их испепеляли, как и тела неудачников, поражённых в первые минуты атаки и не успевших спрятаться в расщелине.

Возможно, паразиты ждали подкрепления? Однако оно запаздывало и тогда оставшиеся попытались прорваться к Корню-Предку. Из троих, бросившихся в безумную атаку, до цели не добрался ни один.

Не дожидаясь, пока с ними покончат, Кайруне бросилась вслед за Октавианом-Клавдием. Долго искать си-гуманоида не пришлось. Гигант сидел, привалившись спиной к камню, и плакал. На коленях его покоилось тело старого Сумматора. Илга не спрашивала, что с ним: всё и так очевидно. В груди и животе старика торчали пять дротиков. По крайней мере три раны были смертельными.

Левая голова си-гуманоида глянула на присевшую рядом женщину, правая пробормотала едва слышно:

— Шеф, мы исправим ошибку. Обязательно исправим.

Илга подумала, что ослышалась. О какой ошибке речь? Куда уместней казалось обещание отомстить. Но расспрашивать об этом сейчас не время и не место.

Позади раздался голос Тимура Коршунова:

— Скорпион, выходи! Сдавайся, если не хочешь, чтобы мы тебя поджарили. Свободу не гарантирую, но живым останешься!

Хриплый, знакомый Илге смех донёсся в ответ.

— Я здесь не один. И это я гарантирую: если отпустишь меня, позволю ей жить!

Из расщелины выступил татуированный Старейшина. Одной рукой он удерживал за шею Римму Коршунову, заслоняясь её телом, в другой сжимал нож. Обоюдоострое лезвие прижато к горлу под подбородком жертвы. Молодая женщина извивалась, брыкалась — жива и очнулась, значит! — но высвободиться не могла, силы человека и паразита несопоставимы. И Коршунов-старший, и Кайруне были достаточно меткими стрелками, чтобы поразить его, не задев заложницу. Но живучесть этого существа позволит ему даже подстреленному перерезать Римме горло.

Помедлив, Тимур поднялся из-за камней-баррикады.

— Ладно, уходи. Но если попытаешься утащить её с собой…

— Нет! — закричала Римма. — Не отпускайте его, стреляете!

Старейшина чуть сжал пальцы, заставив её захрипеть, боком шагнул к отросткам Корня-Предка. А в следующий миг позади него сверкнул луч бластера. Обе руки паразита отвалились, Римма рухнула на пол. Ещё вспышка — и татуированный торс развалился пополам. От стены пещеры отделилась человеческая фигура, прежде никем не замечаемая. Генрих Клейн носком башмака оттолкнул в стороны куски паразита, присел, отцепил с шеи Коршуновой обрубленную по локоть руку, отбросил подальше. Сообщил:

— Он срастётся, но пока не опасен.

Случившееся было таким неожиданным, что на добрых полминуты все в пещере застыли в немой сцене. Наконец Тимур спросил:

— А ты кто такой?

— Я Генрих Клейн. Муж Риммы Коршуновой.

— Муж Риммы?

Коршунов помедлил, потом резко развернулся. Илга вслед за ним посмотрела на отростки Корня-Предка и увидела, что не все коконы «созрели». Отросток с нераскрывшимся коконом почти не светился, выглядел каким-то увявшим, едва живым.

Тимур бросился к нему, пальцами, ногтями принялся отдирать волокна, высвобождать застрявшее там человеческое тело. Женщину, более похожую на мумию.

— Росянка?! Ты меня слышишь?!

Глаза, огромные на иссохшем лице, открылись. Шевельнулись истончившиеся губы.

— Тим… я не смогла… стать человеком… Родитель… забрал силу.

— Росянка, нет! Ты справишься, сможешь! Не уходи! Как же я?..

Коршунов стал снова отдирать куски кокона, трясти мумию, но та не реагировала. Глаза закрылись

— Сдохла? Вот и хорошо! — жёсткий, безжалостный голос Коршуновой-младшей хлестнул по ушам. Она уже вполне оправилась, поднялась на ноги, лишь слегка опираясь на плечо мужа.

— Ты что, не видишь? Это же одна из тех тварей! А ты сам человек или только притворяешься им? Где ты был эти двадцать лет? Почему не изменился, не постарел? — Она обвела суровым взглядом поднимающихся из-за камней, выходящих из ниш пещеры уцелевших бойцов. — Вы все — кто?

Коршунов-старший медленно повернулся к ней.

— Ну здравствуй, сестрёнка. Двадцать лет, говоришь? То-то я вижу, как ты выросла, повзрослела. Поумнела, наверное? Прежде, чем подозревать других, ответь, кто стоит рядом с тобой?

Римма вскинула подбородок.

— Верховный Сумматор Земли!