Реконкиста

Понятное дело, что сам Гомес не разделял преувеличенной идеализации де Лас Касаса, тем более, что знаменитый доминиканец более всего имел дело с мирно настроенными майя, а отец Педро столкнулся поначалу с культурой ацтеков. Только наиболее главным было то, что в глазах его начальства интересы священника считались негрозным увлечением, а глубокая вера Гомеса ни у кого не пробуждала каких-либо сомнений. Говорили даже, что он мог быть помазан в епископы, и если бы не болезнь…

– Вот именно! Расскажите-ка месье Деросси побольше о собственном недомогании, – перебил священника кардинал. Испанец смешался и замолк, но Ришелье успокаивающим тоном прибавил: – Наш приятель, maestro иль Кане, превосходный медик. Среди всего прочего.

* * *

Направлял ли его шаги сам Господь, или же темный демон?

Как- то раз посещая по указанию веракрусского епископа юг епархии, отец Педро заблудился. Можно было обвинить бездельника-проводника, который ушел ночью, украв вдобавок литургические сосуды, либо поразмыслить над виной самого Гомеса. Вместо того, чтобы повернуть назад, священник попытался пойти напрямую, вслед за солнцем, и очень быстро забрел на болотистые земли, среди которых в течение двух дней потерял лошадей, верного слугу и даже индейца-переводчика. Тем не менее, несмотря на голод и одиночество, он шел дальше, упрямо пробивая себе дорогу мачете, стремясь туда, где ожидал выйти на морской берег.

Святилище, которое на рассвете, совершенно неожиданно показалось из-за лиственного занавеса, поражало своей величиной и богатством языческих статуй. До сих пор Гомес видел исключительно развалины, обломки барельефов; теперь же варварское искусство открылось перед ним всем богатством ничем не нарушенной красоты. Священника охватило восхищение, но вместе и страх подогнул колени. До сих пор, в отношении крох ацтекской культуры он испытывал только лишь любопытство, смешанное с сожалением; теперь же величие строения, возведенного в славу демонов, показалось ему чуть ли не равным соборам из Севильи и Толедо. Подавленный этим величием, отец Гомес стоял в тени святилища, размышляя, не вступить на эти великанские ступени. И вот тут утреннее солнце пересекло грань пирамиды. Столпы света залили Педро; ему показалось, что они проникают сквозь всего него. Вместе с тем у него появилось странное впечатление, будто бы каменная стена с плотно теснящимися от страшных фигур барельефами, словно бы это было всего лишь ее собственное отражение на водной поверхности. Отец Гомес подошел поближе, коснулся стены рукой. И ладонь его прошла сквозь камень. Неужели эти циклопические стены были сотканы только лишь из света? Дрожа все время и с жаром читая молитвы, священник сделал несколько шагов дальше. Он ожидал мрака каменного коридора. Но вместо того, его охватил еще больший свет, а музыка сфер лишь усилилась. Отовсюду его атаковали цветастые картины: процессии людей в плащах из птичьих перьев, сцены сражений и ужасающих казней перемежались с совершенно идиллическими картинами строительства храмов и посещения рынков. Весь этот мир проплывал вокруг остолбеневшего священника цветастыми потоками образов, не обращая на чужака ни малейшего внимания. А потом вид поменялся, потемнел; Гомесу вдруг показалось, будто бы его окружило черное небо, инкрустированное звездами, словно раскаленными гвоздями. Небо это крутилось, словно карусель, и внезапно Педро заметил в этом водовороте маленькую точечку. Точечка делалась больше на глазах, превращаясь в сине-зеленый шар, с желтыми полосами пустынь и белизной ледяных шапок. А после того сам Гомес очутился внутри пейзажа, среди фантастических камней и деревьев, где паслись громадные чудища, своей величиной равняющиеся зданиям королевского монастыря в Эскориале. Одно из чудищ повернуло свою непропорционально маленькую голову и поглядело на священника. А потом направилось к нему. Отец Гомес хотел отступить, но его парализовал страх. Эха шагов гиганта заполняло пространство. Еще мгновение, и совершенно перепуганный отец Педро увидел, что на спине ящера находится нечто вроде седла, с которого человекообразное существо управляет чудовищем.

Обнаружили священника индейцы с берегов реки Сан Хуан, заботливо откормили, когда же он полностью пришел в себя, довели до ближайшей миссии. Когда он расспрашивал у своих спасителей про необычный храм, они согласно заявляли, что, похоже, испанца посетили какие-то галлюцинации, поскольку в их округе подобных строений нет. То же самое утверждали и отцы-иезуиты. Тут уже и сам Гомес поверил, что были только сон и иллюзии, возникшие по причине потери сил и голода. Он благодарил Господа за то, что тот оставил ему жизнь и почти сразу забыл о своем приключении.