Реконкистадоры

На пирс никто из участников экспедиции сходить не стал, отпуская наших гостей на краю трапа и приветливо прощаясь хлопком по спине. Гости начинали неуверенно сходить на пирс — да так медленно, что только и успевали освобождать место у края трапа новым гостям. Последними мы отпустили стражников. И надо же было такому случиться, что один из них не удержался на ногах и полетел кувырком, сбивая с ног всех остальных. В общем, на пирсе образовалась куча мала из тел.

— …И воздержанность! — наставительно добавил я. — Пить спиртягу тоже надо уметь, парни!

Несколько парней, правда, оказались в воде. Ещё часть оказались придавлены теми, кто шёл следом. И они вряд ли слышали, о чём я им говорю. Но вот хмурящийся начальник порта — слышал точно. Он ещё с десятком стражников стоял у начала пирса и смотрел на происходящее. Вообще-то он хотел пройти, но тут — вот так неожиданность! — на прогулку вышел Зверь. Он всё ещё гулял, развалившись на пирсе и зевая, при этом рот у него раскрывался, образуя стодвадцатиградусный угол.

Со спиртом тоже всё было хорошо. И внутрь влили каждому, и одежды обрызгали — так что воняли наши гости, как заправские алкаши. Чем только не пожертвуешь ради удовольствия намять бока ближнему своему… Тем более, за дело. В общем, расстались мы с несостоявшимися коллекторами, весьма довольные друг другом. Мы довольны были тем, что к нам заглянули на огонёк, а наши гости — тем, что ушли.

— Вы к нам? — спросил я у начальника порта, который принялся старательно мотать головой.

— Нет-нет, так… Мимо проходили! — заявил он. — Думали узнать, может, ещё что нужно? Но гляжу, не нужно… Контакты налаживаете?

— Так заходите к нам! Пропустим по рюмашечке! — предложил я.

— Нет-нет, мне ещё… — начальник порта посмотрел на наших гостей, с руганью выбирающихся из кучи малы. — Работать ещё надо сегодня…

— Ну и зря! — заметил Кирилл. — Мы гостям всегда рады!

Глава Мыса приветливо развёл руками, а потом ещё умудрился направить ладони на расползающиеся по пирсу тела, чтобы показать — насколько рады. Зверь лениво поднялся на ноги, потянулся, устрашающе зевнул напоследок и, перескакивая несостоявшихся коллекторов, удалился на корабль. А мы, выставив часового, тоже ушли…

— Ты ведь понимаешь, что теперь нам в порт путь заказан? — поинтересовался Медоед.

— Надо будет — сходим, — ответил я. — Надо будет — и не будет порта!

— Ну вот всё ты сводишь к угрозам и насилию! — усовестил меня уголовник. — Добрее к людям надо, Филя! Добрее!

— Людям самим надо быть добрее! — не остался я в долгу. — И Филипп Львович тоже будет добрым и пушистым…

— Да зачем я вообще рот раскрыл! Пушистый Филя!.. Что ещё страшного на ночь расскажете? — послушав меня, Медоед схватился за голову и хотел скрыться в недрах корабля, но заметил что-то на горизонте и кивнул мне. — Кстати… Шторм!

— Ну вот и не придётся долго ждать отплытия… — порадовал я его.

Шторм налетел под вечер. Яростный, злой, с грозой, громовыми раскатами и сверканием молний… «Три топора» качались на волнах и стонали всеми деревянными элементами своих деревянных конструкций. Порт посёлка Русских был не слишком защищён от непогоды, поэтому и волна была немаленькой. Матросам даже пришлось отгонять судно от пирса, чтобы не расколошматить его об камень борта. Естественно, трап убрали, а со стороны причала повесили мешки с песком.

День пятьсот девяносто четвёртый!

Вы продержались 593 дня!

Разбудил всех грохот, но это был вовсе не гром. Этот грохот звучал войной и пах порохом. Это дала залп пушка на борту «Трёх топоров».

— Неужели решились ночью напасть? — пробормотал я, напяливая кирасу и шлем.

Я-то думал про давешних гостей… Но даже и подумать не мог о полноценном штурме. А штурм шёл вовсю. Вышронские торговые ладьи оказались забиты под завязку воинами-вышронцами и ещё какими-то землянами, которые радостно носились по территории порта и убивали всех, кто попадал под руку. А убиваемые никак не хотели добровольно умирать. Они злобно кричали: «Англичане напали!» — и тоже не оставались в долгу.

Вот один из этих отрядов землян и решил с какого-то перепугу, что наш кораблик тоже можно пограбить. Предупреждающий выстрел они то ли проигнорировали, то ли с раскатом грома по наивности перепутали. Я как раз выскочил ко второму залпу — уже картечью — чтобы увидеть, как всю толпу восторженно орущих придурков, уцепившихся за швартовочные канаты и тянущих «Три топора» к пирсу, сносит в чёрную пыль. Крики боли уцелевших, а ещё лопнувший швартовый и каменная крошка в воздухе, наконец, привлекли внимание штурмующих и защитников.

К штурму посёлка Русских на стороне защитников присоединяются мысовцы и бироковцы. Добро пожаловать!

Следом за первой пушкой рявкнули ещё две, посылая ядра в сторону вышронских ладей, которые как раз собирались линять, уступая место ещё двум, сумевшим прямо в шторм зайти в порт. Я укрылся под навесом, спешно заряжая ружьё и оценивая обстановку.