Реконкистадоры

Он был тощим, мокрым и очень злым. И мне стало стыдно… Я его специально не стал брать с собой в экспедицию: привык к нему, и жалко было бы его терять. Да и чем он, по большому счёту, мог мне помочь в плавании? Так что я оставил его в мирных лесах нашего мега-острова.

— Что ты тут делаешь?! — сердито спросил я.

— Р-р-р-р-р! — прорычал зверь, но перестал щурить злые буркалы и взглядом мне прямо всё сразу объяснил: «Мужик, я за тобой вообще-то! Одичал слегонца!».

— Я тебя специально оставил на острове! Чего тебя сюда понесло?! — возмутился я.

— Филя, если это твоя зверюга, то ну нафиг тебя! — сообщил Медоед. — Я с тобой дел больше иметь не хочу!

Зверь уставился на меня и буквально донёс взглядом одну простую мысль: «Филя, ты идиот?! Я пет — и я должен за тобой ходить!».

— Я тебе приказал оставаться на острове! — уже чуть менее строго сказал я. — С чего ты решил, что можешь нарушить приказ?

В общем, тут зверю и стараться не пришлось. Он сделал невинные глаза и всем своим видом показал: «Просто решил!».

Ну вот теперь хотя бы стало понятно, о каком друге мне напоминала система в конце боя… И даже было понятно, как он добрался — каким-то образом доплыл. Мало того, плыл в шторм и теперь очень хотел есть и пить. Он мог сколько угодно изображать из себя грозного, страшного и хищного, но я-то его уже прекрасно знаю — еле на лапах держится.

— Хватит изображать из себя обиженку! — попросил я Зверя. — Пошли, надо тебя накормить и напоить…

— Р-р-р-р? — смущённый квестовый зверь подковылял ко мне и навалился боком, подставив голову.

Раньше за ним таких нежностей не наблюдалось… С учётом того, что тушка была немаленькая (сенбернары завистливо курят в сторонке!), пришлось поднатужиться, чтобы самому не свалиться. Я и сам был уставший: хотел спать, есть, пить — и снова спать. Шутка ли? Всю ночь воевали и сражались, а потом ещё рассекали по пересечённой местности, утопая в грязи. А тут ещё и дополнительная нагрузка — хотя в сравнении с ним, я, можно сказать, на курорте был и в грязевых ванных прохлаждался…

Как Зверь доплыл — так и осталось загадкой для меня и других участников экспедиции. А вот пропитание ему пришлось добывать уже вечером, когда все отоспались и пришли в себя. Он, конечно, солёного мяса налопался, но после такого его пришлось долго отпаивать — нельзя так много соли животным. И ведь пока будем плыть к Медоеду в посёлок — тоже требовалось его чем-то кормить.

С мобильной точкой возрождения мы сели разбираться только вечером, но как мы это яйцо ни крутили — никак понять принцип работы не могли. Формально оно принадлежало нам, что подтверждала система, физически — тоже нам, а вот как активировать точку — никто понять не мог. От безысходности мы обратились с вопросом к вышронцу из команды Медоеда.

— Не знаю я, как с ним быть! — почесав нос, ответил тот. — Это только кочевники знают.

По роже ящера вообще ничего понятно не было — раздражён он или всё же проявляет интерес. Мы, может, и отстали бы от него, но тут Медоед подключился, которому тоже стало любопытно.

— Слушай, Яхонт, ты давай не фофлонь! — сказал он. — У вас там, на Вышроне, тоже есть такие яйца?

— У всех есть священное яйцо, — вышронец неопределённо взмахнул лапками.

— Так… А эти кочевники, они что с ним делают? — не отставал Медоед.

— Не знаю, я же не кочевник…

Так ничего и не добившись от информатора, мы всё-таки от него отстали. Тем не менее, я был уверен, что есть простой, прямо-таки что ни на есть самый средневековый способ активировать яйцо. Просто мы, в силу своей высокоцивилизованной тупости и удалённости от тех времен, не могли до него додуматься.

В общем, это был очередной раз, когда нас киданула система. Вот вам мобильная точка возрождения со своими ограничениями и особенностями, но вот инструкция… Извините, инструкцию завхоз у себя на складе оставил и потерял, а потом нашёл — и уронил в лужу, решил просушить — и сжёг. Так что сами догадывайтесь теперь, как это работает…

И ведь у нас даже был пленник, который мог бы нам поведать способы активации яйца!.. Тот самый вождь кочевников-вышронцев. Но этот гад, как только понял, что мы пытаемся присвоить его прелесть, воспользовался стоящим неподалёку ведром с водой и утопился в нём. К сожалению, в это время за ним никто не следил… Сила воли у огузка была просто на высоте — я бы не смог. А он даже и не дёргался почти… Ведро опрокинулось только тогда, когда он уже был мёртв.

Шторм продолжался. До вечера лил дождь, ревели валы на границе моря и бухты, а порывистый ветер гнал по небу облака. Как обычно и бывает во время таких штормов, температура резко упала. Если раньше стояла тропическая жара, то после — наступил классический август севера средней полосы в России. К которому и мою Москву в последние годы можно было причислить. Я от людей постарше слышал, что были раньше и нормальные августы, и даже тёплые сентябри. Но вот сколько помню себя в этом городе — август всегда был слишком холодным и дождливым…