Ректор для Золушки

Мне не хотелось доказывать женщине, что сын ее не пальцем деланый. Она и так все знала! Голова шла кругом от страха… Там, за стенкой, моя девочка, кровиночка, самый дорогой человек на свете. И я не могу коснуться ее, забрать, оградить от этого сумасшедшего дома.

На глазах появились слезы, желудок скрутило в рвотном спазме, который бывает на нервной почве. Судорожно барабаня по двери, я кричала что-то про дочь, закон, материнство… Но все, что услышала от женщины:

– Если не уйдешь, полицию вызову! Ты же помнишь, что мой брат там начальник?!

И тем не менее это была идея! Набрав службу спасения, я рассказала о происходящем, и оператор даже сочувственно поддакивал мне, обещая помочь. Пока я не назвала адрес, номер квартиры и свою фамилию.

– Мария Иванова? – уточнил он и, получив мое подтверждение, тут же продолжил: – На вас у нас написано три жалобы за пьянство и хулиганство. От Павла Игнатьева. Отца ребенка, правильно понимаю?..

– Да… – глянув на дверь, я услышала злорадный смешок женщины. Кажется, она позаботилась, чтобы ручки были чистыми.

– Так вот, сперва явитесь к участковому. Для проверки. Вас ведь давно вызывали, почему не пришли?! И если он решит, что сегодня вы вменяемы, то....

Я положила трубку, не став дослушивать. Никто не поможет… От осознания этого подкосились коленки, и я скатилась по стенке на пол. Зарыв лицо в руки, я вспомнила свои долгие годы в детском доме.

Всякое было. Но эта боль, разрывающая сердце, никогда бы не сравнилась ни с чем. Меня качало на волнах ужаса, я сходила с ума от желания снести эту чертову дверь, да и свекровь не помогала:

– Маш, ты иди уже. У нас гости сегодня. Наконец-то Пашка себе ровню нашел. Я так за него рада! Служебный роман: начальница и подчиненный. Ирочка деток как раз хочет, но не может. А тебе-то непутевой зачем? Иди, девочка. Хватит тебе жить за чужой счет… Мы и так с тобой настрадались!

– Мне нужны мои деньги и вещи, – сквозь зубы прошипела я, вспоминая, что уже успела отложить две зарплаты. Копила дочери на ремонт в личной спальне. Теперь они понадобятся на адвокатов!

– Вещи потом отдам, когда ты подальше отойдешь. А деньги… В нашей квартире ничего твоего нет!

Медленно вышагивая в сторону лестницы, я не разбирала дороги. Все плыло перед глазами, словно в каком-то фильме ужасов. Забывая дышать, чувствовала жжение в легких и только так понимала, что все еще жива и все происходящее взаправду.

Достав телефон, с горем пополам набрала телефон едва знакомой девушки, которая ответила после первого гудка.

– Маша! Наконец-то. Звоню тебе весь день, чтобы новости рассказать. А ты трубку не берешь…

– Рит, потом… – отмахнулась я, слыша звон в ушах и чувствуя подступающую тошноту. – Можно у тебя переночевать? У меня очень серьезные проблемы…

– Естественно можно! Что случилось?! Где ты? Я тебя встречу… – обеспокоенно пробормотала Рита. Внезапно дверь в квартиру бывшего мужа открылась всего на пару секунд, пока свекровь выкатила мой чемодан. А там, за ее спиной, стояла моя малышка. Вся в слезах.

Это было последней каплей! Что-то кольнуло в груди, а дальше… Дальше я потеряла сознание.

Часть 16

Я очнулась ночью в темной незнакомой спальне, освещаемой лишь небольшим торшером и парочкой люминесцентных ламп. Широкая двуспальная кровать, стильная светлая мебель, витражные окна. Все выглядело очень дорого, просторно, а запах свежести бодрил разум.

Голова кружилась, сохранялась легкая тошнота и очень ощутимая слабость. Как ни старалась, не могла четко восстановить картину происходящего… Почему я оказалась в этом доме? Что вообще произошло?

– Лия… – вспомнив о дочери, я по привычке пощупала рукой соседнее место, но ее не могло там быть. Телефона тоже не наблюдалось, а когда я нащупала рукой катетер, по спине пошли мурашки. – Черт!

С трудом сев на постели, я освободилась от капельницы, принявшись осматриваться по сторонам. С каждой секундой страх отступал назад, уступая место совсем другому чувству, разрывающему грудь. Я вспомнила все… Поступок свекрови, слезы дочери и даже свой обморок в подъезде.

Глаз зацепился за одиноко стоящий в углу комнаты желтый чемодан, совершенно не вписывающийся в обстановку дома. Дешевый, старый, побитый… Наверное, именно так я ощущала сейчас себя.

Но некогда было плакать и жалеть себя. Стерев непрошеную слезу, медленно встала с места, решив в кратчайшие сроки разыскать хозяина дома. Была почти уверена, что он принадлежит Вяземскому. Может, удастся уговорить его помочь мне с дочерью? Возможно, получится одолжить немного денег на юристов…

Опираясь на стену, я прошла вдоль коридора, не заглядывая за закрытые двери. Во-первых, не считала, что вправе это делать. А во-вторых, четко слышала приглушенный голос где-то вдалеке. Как оказалось, это был громадная гостиная, совмещенная с кухней.

– Мне нужно получить эти документы к утру. Ясно? Не послезавтра и не через неделю! К УТРУ! Если их не будет – ты уволен, – сквозь зубы ворчал ректор, сидевший ко мне спиной. Вяземский что-то активно записывал, обложившись кучей бумаг.