Ректор для Золушки

Набрав полные легкие воздуха, он развернулся и направился в основной кабинет, явно собираясь оставить меня одну. Но я на такое не подписывалась!

– А как же бирка? – торопливо крикнула вслед, получив насмешку:

– Поговорим об этом после приватного экзамена.

– А я?! Я не хочу сидеть тут одна… А если понадобится в туалет, например!

– Для это есть кнопка вызова прямо на столе, Иванова, – напоследок пробурчал этот сноб, будто я ему уже осточертела. Ну что за невыносимый человек?! – Желаю удачи!

Дверь закрылась, и я осталась наедине с прошлой сессией. Готовилась ли? Естественно. Но повторить пройденное не мешало. Так что, не давая себе времени на лишние мысли, я погрузилась с головой в учебу, не заметив, как пролетело два часа. Внезапно зазвонил телефон…

Я была уверена, что это Рита, переживающая о сохранности бирки. Поэтому тут же подняла трубку, горя желанием сказать ей, что все под контролем.

– И как это понимать?! – вместо приветствия раздался визгливый крик Пашки, заставляющий отодвинуть трубку, дабы не оглохнуть. – Ты ничего не хочешь мне сказать?

Сказать мне хотелось ему много всего, но точно не в кабинете Вяземского, в котором наверняка уйма камер и, возможно, прослушки. Кто их знает, этих педантов? Так что, прикрыв телефон рукой, как можно тише прошептала:

– Я не могу говорить. В институте.

– Ага. Знаю я, по каким ты институтам шляешься! – даже не пытаясь быть вежливым, он неприятно рассмеялся, ядовито выплюнул: – Значит, я тут работаю дни и ночи, семью обеспечиваю, а ты ночами гуляешь, спишь там со всеми, да?! Мне мама рассказала, во сколько ты вчера домой пришла! И это еще надо доказать, что раньше ты на работу ходила, а не по рукам…

И тут меня прорвало. Плевать было на все и всех вокруг. Высказала я Паше все, что накипело. Он даже затих, наверняка не ожидая от такой тихой и покладистой жены длинной эмоциональной тирады!

–…Работа у тебя, говоришь? Мне кажется, никто, кроме твоей Ирочки, ее и не видит. А у дочки, между прочим, подгузников постоянно не хватает, одежды нет, кровати отдельной тоже. Зато у свекрови за услуги слежки, видимо, телефон последней модели и шуба соболиная!… – выдохнувшись, я замолчала на мгновение, но, не дав Паше как-то отреагировать на свои слова, подвела итог: – Расходимся мы с тобой, Паш. Так что спи с кем хочешь, работай где хочешь. Я с дочкой съеду в ближайшее время, ты не переживай.

– Не посмеешь, – насмешливо протянул парень. – У тебя денег нет. Будешь еще извиняться передо мной за свое поведение, неблагодарная овц…

Не дослушав тираду Паши, отключила телефон и бросила его на диван. Двоякое ощущение… Вроде и сказала все правильно, легче стало, камень с души упал, но странное ощущение чего-то плохого не покидало.

Часть 13

После разговора с бывшим гражданским мужем учеба шла совсем туго. Я не могла сосредоточиться на материале, снова и снова отвлекаясь на мысль: «Правильно ли поступила?». Накрутила себя настолько, что в конце концов отодвинула учебники и снова взяла в руки сотовый. Срочно нужно было услышать голос дочери, успокоиться.

Но ни с первого раза, ни со второго, ни даже с третьего трубку никто не взял. В конечном счете, телефон свекровь вообще выключила, заставляя едва ли не прыгать на иголках.

Несмотря на все наши разногласия, перипетии и сложности в общении, женщина всегда брала трубку после первого гудка. Ребенок для нас обеих – святое. И только при этом условии я спокойно отдавала девочку бабушке.

– Черт, черт, черт… – в голове тут же возникла жуткая картина, как свекрови стало плохо, а Лия осталась одна. О, боги! Это ведь могло произойти на улице… Дернувшись было вперед, я вернулась на место. Дурацкие наручники! Но терять время было нельзя, так что, судорожно нажимая на кнопку вызова Вяземского, бросила еще и книгу в дверь… Для пущего эффекта, так скажем. – Пожалуйста, быстрее! Мне нужно идти!

Ректор вошел в комнату так вальяжно, что мысленно я успела его расчленить за высокомерие! Я еле удержалась от желания кинуть еще одну книгу, но теперь уже в самодовольную улыбочку Вяземского.

– Что непонятного во фразе «мне нужно срочно уйти»?! – нервная и растерянная, я буквально перешла на истерику и непозволительный гонор. Но сейчас было плевать, заденут ли ректора мои слова. На кону стояло нечто больше. Намного важнее учебы и всего вместе взятого. – Отстегните наручники, и я пойду. Немедленно!

– Сдаешься так быстро, Иванова?! – сложив руки на груди, оскалился Вяземский. Он явно не привык терпеть девочек, позволяющих себе подобный тон в свой адрес. Но будто чего-то ждал… Оправдания моему поведению? – Ожидал от тебя большего.

– А мне плевать, что вы там от меня ожидаете, понятно?! Мне нужно уйти, и я сделаю это прямо сейчас! – обернувшись по сторонам, я не нашла ничего такого, что смогло бы заменить ключ. Мужчина словно специально убрал все острые предметы! Это окончательно вывело из равновесия! Зашипев, я подхватила толстый том по английской фонетике и таки кинула его в Вяземского.