Ректор моего сердца (СИ)

— Да, в тот момент, когда ты облила водой мою руку… В твоей водной силе было что-то знакомое. Как запах, аромат… забытый, но знакомый. Я увидел твое лицо и узнал. Ты тщательно накладывала иллюзию… Ты была почти не похожа на свою мать. Но… если знаешь каждую черту ее лица, каждый изгиб фигуры, сходство уловить можно. Да и все данные сходились — сирота с необычайно сильной водной магией… И в тот же момент я понял, что ее дочь — единственная, кто может потушить мой проклятый огонь!

— Но почему тогда ты не хотел, чтобы я поступила?! Говоришь ведь, что хотел найти меня, чтобы позаботиться…

— Я сам тогда плохо понимал, чего хочу! — бросил Герат. — Я понятия не имел, что мне с тобой делать. Слишком внезапно ты вдруг появилась. Помнишь, я сказал: «определите судьбу этой девушки без меня». Потому что я действительно не знал, что теперь делать с тобой. Я испытывал к тебе слишком противоречивые чувства. Неприязнь — что ты его дочь. И радость вновь видеть ее отголоски в тебе… И эта твоя уникальная способность… Я не хотел видеть тебя в академии поэтому. И не только. На мой взгляд, самым безопасным для тебя было вообще не получить магического образования, затеряться среди тысяч людей «с начальной магической силой»… Но и мэтр Соло был прав, что при твоем уровне силы ты могла не затеряться, а попасть в беду. Этого я не хотел… Знаешь, весь первый семестр, что ты училась, я еще думал убрать тебя подальше. Отчислить, а потом обеспечить безбедное существование. Но потом…

— Что потом…? — обреченно спросила я.

— Я решил спрятать тебя по-другому. На самом верху. Дать тебе образование, а потом сделать своей Великой. Так, чтобы никто не мог добраться до тебя. Кроме меня, разумеется.

Заодно получить Великую, которая в состоянии решить мои проблемы с избыточным огнем. И знаешь… Это сложное чувство. Но твой отец, герцог, предлагал меня быть на его стороне. Я отказался. Кто знает, как было бы все… если бы мы с ним были по одну сторону баррикады с самого начала. Где-то подспудно мне хотелось… В память о ней. В память о них… довести до конца их дело. Сделать то, что недоделал Сампрэ. Потом я… наблюдал за тобой. Ты как-то запала мне в душу. Правда я думал, что это память о Клаудии. А дальше ты все знаешь…

— А как еще? Разве не память?! — резко бросила я, посмотрев ему в лицо. — Ты любишь во мне мою мать, разве не так?

— Я люблю тебя, какая разница почему! — почти огрызнулся Герат. — Тебя. Ты похожа на нее, но ты другая. Клаудия была мягкой и нежной, гармоничной и самоотверженной. В тебе же есть похожее…но ты… ты другая! Ты взбалмошная, противоречивая, амбициозная в конце концов! Слишком чувствительная и неуравновешенная. Но я люблю тебя, именно тебя, вот такую! — он сжал губы, и резко взял себя в руки. — . Не нужно усложнять, Астер. Мы тратить время на этот разговор. Нам нужно работать.

— Работать?! — я вскочила на ноги. — Ты хочешь сказать, ничего не изменилось?! Вот так просто — рассказал историю — и давай действовать дальше?! Ты хоть понимаешь… — идиотские слезы все же потекли по лицу. В глазах Герата сверкнула боль, он шагнул ко мне, взял за плечи. Но я вырвалась. — Не прикасайся ко мне! Даже не пробуй! Тебе не скрутить меня теперь, моя магия сильнее! Хочешь попробовать?!

— Да, сильнее, — как можно спокойнее сказал он. — Я сделал из тебя Хранителя.

— Ты сделал? Я в любой момент могла прорвать кокон. Просто боялась… огласки. Я … я так хотела помочь тебе. Готова была пожертвовать всем… чтобы вылечить тебя. Что же… Магистр Ванирро, — я сглотнула слезы. — Вы исцелились. Вы придумали, как в этой сложной ситуации мне спустится и разбудить моего дракона. Я благодарна вам. Думаю, мы больше друг другу ничего не должны. Нас ничто не связывает.

— Астер, да что же ты делаешь! — Герат снова шагнул ко мне, но я резко выставила руку и жаркой волной воздуха отшвырнула его на шаг назад. Он удержал равновесие, развернулся, на несколько мгновений схватился за голову. — Я ведь давно хотел убрать портрет. Но забыл, когда все это закрутилось! — посмотрел на меня. — Неужели, ты не можешь принять, что я любил и твою мать тоже!? Глупо ревновать к прошлому, и к собственной погибшей матери!

— Да не в этом дело! — я выдохнула. Да, нужно успокоиться. Теперь у меня слишком много сил, чтобы плохо контролировать себя. Слишком большая ответственность — и за себя, и — возможно — за весь мир. Пока я единственный Хранитель. И я одна. У меня больше нет Герата. — Герат… Я могла бы принять это. Я … сомневалась бы, но, наверно… я бы поверила в твою любовь опять. Дело не в этом. Почему ты врал мне все это время?! Почему не сказал, что знаешь меня, почему открылся даже, когда мы уже были вместе?

— Вот поэтому — я уже говорил. Знал, что ты отреагируешь вот так, — он тоже взял взял себя и пристально, даже с каким-то осуждением смотрел на меня. Только на дне глаз плясала огненная боль.