Реквием

– У меня вся ночь впереди. А насколько вам важно попасть на благотворительный вечер?

– Хорошо, – раздраженно сдалась она и переступила с ноги на ногу. – Твой отец никогда не хотел детей. Да и у меня не было… склонности к материнству… так что я никогда его об этом не спрашивала. Но, Нина, с твоим появлением на свет он изменился. Джек смотрел на тебя так, будто чего-то ждал. Однажды я спросила его, почему он так пристально наблюдает за тобой. На его лице отразились стыд и презрение; он ничего не ответил, просто ушел.

Ее слова глубоко ранили меня.

– Джек обожал Нину. – Джаред взял меня за руку. – Он умер, пытаясь спасти ее.

Синтия грустно усмехнулась:

– Ты меня неправильно понял. Как только Джек взял Нину на руки, весь прочий мир потерял значение. Она стала для него важнее всего на свете. – Мать на секунду замолчала. – Но он боялся…

Я с трудом сглотнула ком в горле.

– Чего?

– Тебя, полагаю, – пожала плечами Синтия и гневно посмотрела на Джареда. – Когда твой отец узнал, что ты влюблен в Нину, он поделился с Джеком одной историей. Она излагалась в последних абзацах книги, которую вы жаждете заполучить. Там говорилось, что земная женщина родит сына Божьего, и этот ребенок пошатнет Равновесие.

– Ты про Деву Марию и Иисуса говоришь? – поморщилась я. – Какое это имеет отношение к нам с Джаредом?

– Нет, дорогая, – вздохнула она. – Сыны Божьи – это ангелы. В аду считают, что земная женщина родит ангела, причем очень могущественного, который станет угрозой их силам здесь, на земле.

– Бессмыслица какая-то, – нахмурился Джаред. – Почему именно Нина? Уже многие века земные женщины рожают полукровок. Родись у нас с Ниной ребенок, его кровь будет лишь на четверть божественной. Аду не о чем волноваться.

– Джаред, земная женщина родила Иисуса Христа, – возразила Синтия.

– Но он был человеком, – заметила я.

Мать изогнула брови:

– Смертный творит чудеса и восстает из мертвых? Да уж, человек… а теперь, если вы позволите…

Джаред не шевельнулся, он все еще не добился нужных ответов.

– Значит, Гейб и Джек решили, что Нина – женщина из пророчества, и украли книгу, чтобы все предотвратить?

– Они крали ее дважды, – поправила Синтия. – В первый раз у семьи… Поллоков. Те веками охраняли ее. Шах со своей бандой каким-то образом предупредили Поллоков, и ваших отцов нашли. Пока они разбирались с той семейкой, Шах спрятал книгу. Гейб обнаружил ее только несколько месяцев спустя и благополучно забрал себе. Вот тогда все и началось.

– Мама, – рассердилась я. – Что тогда началось?

Синтия взмахнула дрожащими руками:

– Это, Нина! Вот это! Райелам стало труднее защищать твоего отца, вокруг нашего дома постоянно кружили темные силы… смерть твоего отца, в конце концов. Тебе мало? – Она была в гневе.

– Хорошо, хорошо, прости. – Я пошла на попятный.

Мать, казалось, расслабилась.

– А теперь, если не возражаете, я пойду.

Она двинулась в обход Джареда, и черты того исказились.

– Я пытаюсь спасти жизнь Нины, а вы боитесь опоздать на вечеринку?

Синтия печально взглянула на меня:

– Конечно, мать обязана защищать свое чадо. Но иногда мы должны позволять детям спасаться самостоятельно.

Слова Синтии возмутили меня. У нас никогда не было теплых отношений, но время от времени она все же проявляла материнские чувства, и никогда – жестокость. Однако теперь я будто осиротела.

Мать быстро прошла к машине, которая уже ждала ее, и села внутрь. Роберт захлопнул дверцу.

Джаред притянул меня к себе, и я прижалась щекой к его груди.

– Представить не могу, каково тебе сейчас, – прошептал он. – Но запомни две вещи: во-первых, Синтия чувствует свою беспомощность – правда, ведет себя не лучшим образом; а во-вторых, я люблю тебя даже больше, чем прежде. Если из-за нее ты кажешься себе нежеланной… знай, я живу каждым твоим вздохом.

Я лишь кивнула, даже не могла поблагодарить за теплые слова, оказавшиеся как нельзя кстати.

Мы дошли до величественной лестницы, я рухнула на первую ступеньку.

– Я не хочу… не могу больше думать о ней.

Джаред коротко кивнул:

– Тогда давай подумаем о ее словах.

– Что я женщина из адского пророчества? – хмыкнула я. – За последние сутки я услышала много абсурдных вещей, но история Синтии превосходит их все.

– А вдруг это правда? – мрачно спросил Джаред. – Не похоже, что у Синтии богатое воображение. Зачем ей лгать?

Я повернула голову и изумленно уставилась на любимого.

– Джаред? Не могу поверить, что ты повелся на эту чушь! Мой отец не хотел детей? Это же бред! Джек был лучшим отцом на свете. Ты сам это сказал… он меня боготворил.

– Синтия не говорила, что он не любил детей. Насколько я понял, он хотел что-то предотвратить. Нам нужно покопаться в твоей родословной.

– Напрасная затея, – закатила я глаза. – Одно обсуждение этого – пустая трата времени.

– Что ты знаешь о своей семье?

– А что ты знаешь о своей семье? – парировала я.

Джаред наморщил лоб.

– Мой дядя живет в Южной Дакоте. Бабушек и дедушек нет в живых, ты знаешь.

– Моих тоже. Джаред, у родителей не было ни братьев, ни сестер. Мне некого спрашивать.

– Значит, начнем с родителей Джека. – Джаред встал. – Где Синтия хранит всякое старье?