Реквием

На начало 2018 года в моем селе проживают 528 человек. На триста тридцать селян меньше, чем было в начале пятидесятых… 248 мужчин, 280 женщин. 434 украинца, 79 молдован, 15 русских, 1 гагауз. Не вижу ничего негативного и предосудительного в увеличении числа молдаван, титульной нации Молдовы. Наоборот…

В шестнадцать лет плопским сельсоветом мне была выдана справка для получения паспорта. В справке ошибочно было указано, что я молдаванин. Я получил паспорт. В графе национальность было написано: Молдаванин. С тех пор я ничего не менял. И не жалею. На этой земле, под этим небом я родился. Со многим, что происходит сегодня, я не согласен. Но это — судьба!…

Уже через несколько лет после переселения с Подолья мои земляки стали заключать браки с жителями окрестных сел. Больше из Плоп. Не вижу ничего плохого в том, что в селе растет число, переселившихся из других населенных пунктов людей. Не вижу ничего предосудительного и в межэтнических браках. Немецкие корни Фонвизина, африканская кровь Пушкина, шотландские предки Лермонтова, немецко-шведский замес Блока не помешали им и многим другим стать пронзительными патриотами России.

Однако, плохо, что село не прирастает коренными жителями. Наоборот… Катастрофически уменьшаются в количестве и навсегда исчезают, довольно распространенные в прошлом, привезенные с Лячины, фамилии: Адамчуки, Бенги, Брузницкие, Бойко, Бураки, Горины, Вишневские, Гудымы, Гусаковы, Довгани, Единаки, Жилюки, Загородные, Калуцкие, Климовы, Кугуты, Гормахи, Кордибановские, Лучко, Мищишины, Натальские, Навроцкие, Научаки, Олейники, Паровые, Пастухи, Ставничи, Сусловы, Суфраи, Ткачуки, Твердохлебы, Тимофеевы, Тхорики, Чайковские, Хаецкие… Практически все, перехавшие с Подолья, кланы… Внуки и правнуки первых переселенцев разъехались по всему Советскому Союзу. От Ленинграда и Риги до Камчатки, Сахалина и Владивостока.

Самый последний телефонный справочник по району издан в 2007 году, ровно десять лет назад. Просматриваю уточненный список телефонных абонентов. Многие мои односельчане, носители старых елизаветовских фамилий, ушли в мир иной. Тем не менее считаю и их. Исконно елизаветовских фамилий — 32. Других, в разное время появившихся в селе фамилий — 49. Из числа последних, переселившихся в мое село, у многих стационарного телефона нет. Стала модной и практичной мобильная телефонная связь.

Пустынная улица. За все время поездки в оба конца села мы встретили не более четырех-пяти человек. Многие мои земляки работают в России.

Большие деревья, особенно пирамидальные тополя, акации и клены, вырублены. Потом вспоминаю: прошло более пятидесяти лет. Деревья тоже стареют. Умирать стоя деревьям не дают люди. Старые массивные деревья идут на дрова. Дешевле угля и газа.

В асфальте появились глубокие колдобины. Стали преобладать черно-белые и серые тона. Может потому, что зима бесснежная? Мало ухоженных дворов. Несколько новых сплошных, закрывающих дворы, заборов. Редкие обновленные крыши, еще реже — современные пластиковые окна и двери.

Когда-то в моем селе любили красить дома. Чаще всего это был открытый, веселый зеленый или салатовый цвет. Многие белили дома известью с синим камнем (медным купоросом). Наружные стены, сливаясь с небом, казались бирюзовыми. А сегодня?

Сегодня вижу покосившиеся дымоходы, поросшие лишайником старые шиферные крыши. Поросли клена и акации в заброшенных дворах. Облезлая краска на потрескавшихся обшарпанных стенах, перекошенные, с облупившейся краской, тусклые пустые окна. Обмелел, превратившись в, заполненную мусором, канаву, когда-то глубокий овраг у Маркова моста.

Где ты, мое село?!

Проклятие навязчивых сновидений

Сон первый Адаб

Весна 3174 года от сотворения мира (2334 год до н. э.). У подножья гор в самом начале еще совсем небольшой речушки Мурата (Восточный приток Евфрата), раскинулась узкая полоса длинной извилистой долины. Плодородные земли, теплые зимы и вечная зелень приютили на этой узкой полосе кланы хурритских и шумерских племен, бежавших от истребления аккадцами из других областей обширной территории нынешнего армянского нагорья.

Строго на восход на фоне голубого неба отчетливо видна далекая вершина большого Арарата. Малый Арарат почти всегда скрыт туманной дымкой за множественными острыми вершинами безжизненных горных массивов. Стремительный Мурат в этом месте несет свои прозрачные воды туда, где в конце дня скрывается солнце.

Город расположен длинной полосой на левом берегу Мурата. Дома, прилепленные к отвесному берегу изначально строились на каменной, тянущейся вдоль реки, террасе. Во время самых бурных разливов помутневшие потоки Мурата едва доходят до половины обрыва. Единственная улица многочисленными извилистыми тропками выходит на зеленую долину вдоль реки. На пастбищах пасся тучный скот. Ежегодно, заливаемую в начале лета часть прибрежной долины, занимали посевы. Раньше всех колосящийся ячмень, сеяли осенью, и выше, у самого обрыва.