Реквием по вернувшимся

– Медведева до косморазведки летчиком-испытателем работала. Тогда скопить разве не могла?

– Могла. Только мои ребята историю ее банковских счетов проверяли от и до. Не копила она до знакомства с Круминем, тратила все, что зарабатывала. Одним днем, как говорится, жила. А четыре года назад, как раз перед тем, как на «Христофор Колумб» прийти, она вдруг этот особняк приобрела. Предположим, по бросовой цене купила – тогда здесь одни развалины были. Но в восстановление сколько денег вбухать пришлось? И что интересно – строительной фирмы, которая этим занималась, больше не существует, никаких договоров, платежек, актов не сохранилось. И со всеми ее крупными покупками так. Впечатление, что ей все дарят за «красивые глазки» как бы. Попросила, и подарили.

– В наше время бывает такой альтруизм?

– Смотря кто просит. И как просит. Медведева здешняя, выросла в поселке, ее здесь все знают. Так местные верят, что она ведьма, – обхохочешься! Двадцать третий век на дворе, нанотехнологии освоили, к звездам летаем, а здесь – ведьма! Прямо средневековье какое-то.

Лаура взглянула на Берга. В глазах у нее смеха не было, лишь невысказанный вопрос. Поняв, что ответа на него не дождется, продолжила:

– Пока хозяева в экспедиции, в доме живет семья из поселка, за порядком следят. Муж, жена, сын. Женщина – в прошлом одноклассница Медведевой. Платит хозяйка щедро, потому соглашаются там жить. Но только когда Медведевой на Земле нет. А едва хозяйка возвращается, они в поселок съезжают. И больше никто из местных к дому у моря близко не подходит.

– Неужто боятся?

– Скорее, опасаются. Вообще-то в поселке она никому зла не делала. Наоборот, школе местной помогает. Но опасаются ее.

– Понятно. Что наружка дает?

– Наружное наблюдение за домом и его обитательницами ведется со вчерашнего утра. Коцюба и Пристинская за пределы особняка не выходили. Медведева вчера приезжала в поселок. Купила продукты, женскую одежду, судя по размеру, для Коцюбы. Затем ребята ее потеряли.

– Что значит «потеряли»?

– Вести ее, когда она за рулем, невозможно. Не ездит, а летает. Мои ребята профессионалы, но дольше пяти минут у нее на хвосте провисеть не смогли.

– Что ж ты хочешь, твои ребята, конечно, профессионалы, но всего лишь сыщики. А она – пилот-косморазведчик, в прошлом летчик-испытатель. Еще что-нибудь интересное заметили?

– Заметили, – кивнула Лаура. – Здесь столько интересного, что я за всю свою карьеру в тайной полиции не встречала. Не скучная, смотрю, работа у инспектора космофлота.

– Не скучная. Так что там?

– Пристинская. Вчера утром с ней что-то случилось на пляже, я докладывала. А перед этим у них с Коцюбой был забавный разговор. Правда, из-за шторма слышимость плохая. Здесь то, что удалось восстановить после фильтрации шума.

Она отстегнула с ремешка визифон, включила воспроизведение звукозаписи. Сквозь шорох отфильтрованного шума прибоя прорывались отдельные слова и обрывки фраз. Берг дослушал до конца, внимательно посмотрел на напарницу, протянул руку:

– Дай-ка мне запись.

Лаура послушно извлекла перламутровый кубик.

– Копии не делалось.

– Правильно. – Берг спрятал запись в карман. – Что еще?

– Я докладывала, что после происшествия на пляже отметка Пристинской пропала с биосканера. Если сопоставить это с разговором… В общем, вчера вечером я на сто процентов была уверена, что Пристинская умерла. А сегодня… Посмотри внимательно на крайнее левое окно второго этажа. Видишь? Это она сидит в постели. И аудиодатчики ее голос фиксируют.

Берг навел бинокль на указанное окно. Действительно, была видна женская головка с коротко остриженными светлыми волосами и плечи с узенькими бретельками ночной сорочки. Пристинская сидела, опершись на спинку кровати, по-видимому, слушала собеседницу, находящуюся в глубине комнаты.

Рихард опустил бинокль, повернулся к Лауре. Та, упреждая вопрос, кивнула:

– Это пока все.

– Хорошо, пусть ребята продолжают наблюдать. Что у нас дальше по программе?

– Пойдем, покажу окрестности. Здесь недалеко тропинка, по которой можно спуститься прямо к дому Медведевой. – Лаура сунула бинокль в сумку и пошла назад.

Не доходя до крайних домиков поселка, они свернули с тропинки и вскоре оказались в лесу, сбегавшем по склону. В тени деревьев сразу стало прохладней, и Берг с облегчением вытер выступивший на лбу пот.

– Здорово здесь, настоящий лес. Я этим летом еще на природу не выбиралась, времени не было. Иногда так хочется отключиться от работы, от всей этой гадости, которой приходится заниматься, и просто по траве босиком пробежаться! – вздохнула идущая впереди Арман. Покосилась через плечо: – А ты не жалеешь, что ушел из полиции? Правильно, чего там жалеть! В дерьме копаемся. Я не понимаю, откуда у людей столько злобы берется, столько ненависти? Ведь живем вроде бы в красивом благоустроенном мире. Ты посмотри вокруг, как прекрасно! Только человек все портит.

– Не обобщай, люди разные.