Реквием по завоевателю

— Какого черта? Откуда я знаю? Мне кажется пол-Тарги против нас.— Пауза.— Ух, сэр, порядок! Они вроде дрогнули!

Синклер истерически расхохотался, и, Заметив на себе удивленные взгляды, встряхнулся и деловито приказал:

— Группы А и Б, наступайте! Не теряйте Ни минуты. Эймз в большой беде!

Первой отозвалась по комму Гретта:

— Понятно. Мы продвигаемся по верхнему хребту. Держимся, чуть левей, чтобы зайти к ним с фланга.— Треск помешал расслышать, что она продолжала говорить, потом связь улучшилась:— ...расстреливаем мертвых, чтобы убедиться, что они вправду мертвы. У этих ребят реганские бластеры, так что по дороге собираем оружие, хотя тащить трудновато,— связь снова прервалась.

Но Синклер, надеясь, что его все-таки слышат и Гретта, и другие, громко и ободряюще прокричал:

— Отличная идея. Оружие никогда не бывает лишним, нам-то уж во всяком случае пригодится. Подумайте, как бы перетащить и тот их полевой бластер. Хорошая штука!— Синклер помолчал и снова нажал кнопку вызова:— Мак, как дела у тебя?

— Двигаемся по вершине, Синк. Давим остатки Сопротивления. Они бегут, особенно те, кого мы не достали. Сзади гора трупов. Они были в нашей зоне действия, мы позволили им немного пройти и почти всех убрали.

Синклер кивнул, страдая от двойственного чувства: и радости победы, и огорчения, что позади него гибнут его ребята.

Он не мог не волноваться. Либо бунтовщики ничего не понимали в военном искусстве, либо они здорово растерялись и нарушили весь план сражения. С помощью групп А и Б Синклер этой ночью совершил невероятное. Он заманил в ловушку тысячи бунтовщиков: с одной стороны — его укрепленный лагерь, отвесная скала — с другой, а с третьей — крутая гора. Группы он расположил на гребне, и они расстреливали беззащитных бунтовщиков, а тем временем Синклер заблокировал выход. Противник был сметен огнем из лагеря, а группы А и Б добивали оставшихся в живых обезумевших бунтовщиков.

Еще долгие кровавые часы блистерные разрывы рвали ночь. Воздух гудел и, казалось, сжимался от импульсных выстрелов. Деревья пылали огненно-желтыми факелами, мужчины и женщины в криках и стонах умирали под шквалом огня. С глумом и грохотом падали горячие обломки скал. Бушующий огонь поджаривал раненых, их крики далеко разносились в ночи.

Холодно. Темно. Страх поселился в душе Стаффы, ветерана тысячи битв и сражений, когда он плыл в этой адской канализационной трубе. Холодная паника овладевала им по мере того, как его руки искали и не могли найти опору. Лучше бы его убили с помощью ошейника, чем погибать здесь. Что-то мягкое коснулось груди, и его лицо оказалось на воздухе. Он всплыл на поверхность в каком-то помещении. Воздух был отвратительно зловонный.

— Черт меня побери,— сказал женский голос.— Брэк, это ты?

— Там, наверху, о тебе волнуются. Что случилось?

— Труп закрыл водосток. Я... пыталась, но не смогла сдвинуть его. Не хватило воздуха. Я совершенно обессилена,— женщина закашлялась, и у него тоже начало печь в горле от зловония. Да, плохи дела, эта женщина израсходовала почти весь кислород.

— Где это?— спросил Стаффа, стараясь пореже дышать.

— Пять... или шесть метров вглубь.

Он нырнул, скользнув мимо нее, и поплыл в темноту. Он представил, что работает в вакууме, и страх немного отступил. По инерции его протащило, и он наткнулся иа мягкое губчатое тело. Стаффа начал грести руками и схватился за поручень. Течение было быстрым, он упирался изо всех сил, но его куда-то сносило. Легкие начало рвать от недостатка воздуха. Он схватил ногу трупа и принялся тащить, кровь стучала в ушах, в глазах замелькали круги, приступ кашля он подавил с большим трудом. В жуткой темноте фекальных сточных вод он искал еще один поручень. Страх уже объял его, когда он нащупал гладкий металл и крепко ухватил поручень. Он подтянулся, сопротивляясь течению, и еле оттащил труп. Ему становилось все холодней, казалось, сердце стучит у самого горла. Вода крутилась и пузырилась возле волос, в голове чуть прояснилось, он, открыв рот, хлебнул дерьма, отчего во рту стало горько, он вынырнул на поверхность, и тут же его вырвало в этот черный крутящийся поток. Он чуть отплыл и оглянулся, увидя молодую женщину с бледным лицом и темными волосами. Схватив рукав ее робы, он потащил труп в туннель. Кайла держалась за поручень на том же месте, содрогаясь от приступов кашля. Стаффа окинул взглядом ее мокрые, прилипшие волосы, она оглянулась и посмотрела на него большими, казавшимися огромными в тусклом свете глазами. Ее мокрое лицо блестело во мраке.

— Еще немного и я бы умерла от страха,— дрожащим голосом сказала она.— Ты не очень-то торопился, мой друг, должна тебе заметить.

— Зови меня Таф,— сказал он. Сколько всего произошло в один день! И сколько времени прошло с тех пор, как он вышел с курьерского судна в порту Этаруса?