Реквием по завоевателю

У Стаффы было такое ощущение, что у него вместо языка наждак. Иссушающий воздух больно ранил легкие с каждым вздохом. Он попробовал глотнуть и поперхнулся, закашлялся.

Вокруг расстилалась Этарианская пустыня, солнце нещадно палило и сжигало его покрытую волдырями кожу. Глаза воспалились, и Стаффа с трудом различал окружавшие предметы и пески, танцующие свой бесконечный танец. Дюны образовывались одна за другой, вздымаясь гребнями до самого горизонта. Казалось, что и небо высушено солнцем. Пески, кругом пески, мир пылающих песков, бесконечных, как боль внутри него, расстилался во все стороны. Ни единое живое существо не могло выжить в этом беспредельном песчаном аду.

Стаффа приподнял ремень с кровоточащих плеч и кивнул бронзовому от загара человеку, тащившему с ним трубу. Стаффа согнулся под ее весом.

— Хоп!— раздался хриплый крик Кайлы, и ее мускулистое поджарое тело напряглось, ремни впились в тело. Короткие коричневые волосы качались в такт ее шагам, словно помогая тащить непомерную тяжесть по обжигающей белой крупе. Труба висела на ремнях. Их качало, они еле стояли, проклиная все на свете. И тут раздался долгожданный крик — Вода!— и наконец они смогли опустить свой груз. По сигналу Кайлы они все вместе положили трубу так, чтобы сборщики смогли состыковать края труб. Стаффа жестоко страдал от жажды, и предпочел бы сейчас быструю смерть от ошейника. Солнце сжигало их убийственным зноем. Но день еще не кончился, и им пришлось тяжко потрудиться, укладывая участки труб. Стаффа видел, как обожженное до черноты худенькое тело Кайлы еле двигается: она чертовски устала и старалась улучить минуту и прилечь на веревки. Как она все это выдерживает? Что дает ей силы? Он вспомнил тот первый день, когда она учила его нехитрому искусству перетаскивания труб, разным маленьким хитростям и секретам, помогающим выжить.

Стаффа внимательно следил за Кайлой, и временами ее фигура принимала очертания С кайлы. Скайла? Почему Скайла? Почему я перестал думать о Крисле? Потому, что я убил ее... Стаффа заставлял себя работать — у него почти не осталось сил.

На следующую ночь он не мог уснуть из-за сумасшедшей боли, скрутившей его тело жгутом, колотившей ознобом и выворачивающей внутренности. Кайла разместилась неподалеку, и, когда увидала, что ему плохо, принесла кувшин воды и поставила перед ним тарелку с едой. Бессильно удивившийся Стаффа пробормотал:

— Скайла... спасибо тебе.

Она облокотилась на свои колени:

— Скайла, Таф? Ты перегрелся, меня зовут Кайла.

Он моргнул несколько раз, чтобы прояснить взгляд: лазурные глаза Скайлы превратились в карие, ее знакомые классические черты обернулись ликом Кайлы:

— Да, прошу прощения, мне показалось, что это не ты...

— Она твоя любовница?— спросила Кайла, бросая в рот кусочки жесткого мяса.

— Нет.

Кайла чуть не поперхнулась:

— Хоть это звучит ужасно, но мне очень приятно, Таф.

— Я любил однажды,— бесцветным голосом сказал Стаффа.— Это было очень давно. Любить однажды,— этого достаточно, правда?

Кайла горько рассмеялась, отчего ему стало невыносимо горько.

— Для таких, как мы, может одной любви и достаточно,— той ее смягчился.— Мой муж и я, мы прожили тридцать лет удивительной жизни вместе. Вот такая верная и постоянная любовь,— она посмотрела вверх на звезды.— Когда ты любишь, кажется, что это будет длиться вечно. Хочется покорить любимого, а в конечном итоге получается, что ты дурачишь сам себя.

Стаффа ничего не ответил, вспомнив мужчину, погибшего бесстрашной смертью в тот печальный день на Майке.

— О, как я была тогда счастлива,— прошептала Кайла.— Родила ему пятерых прекрасных детишек. Мы... мы жили в нашем маленьком раю.

Он смотрел вдаль, чтобы она не могла видеть его лица:

— Мне жаль, искренне жаль.

— Да, и мне тоже.

Стаффа в гневе стукнул кулаком по песку.

— Если бы это было в моих силах, я бы вытащил тебя отсюда. Клянусь честью.

— Ты хороший, Таф.

— Я?— удивленно заморгал Стаффа, казалось, ему глаза засыиало песком.

— А я проклятый человек, Таф... Вот, сюда идет мой мучитель,— в ее голосе звучала непомерная тоска, он посмотрел и увидел подходившего Англо. Кайла встала, плечи беззащитно опущены, она безропотно поплелась за Англо. Стаффа перевернулся и закрыл глаза, обхватив голову руками, его неотступно преследовала безнадежность в глазах Кайлы.

— Я, я — единственная причина тому, что она здесь. Но к этому был хороший повод... слишком хороший повод.

Дни проходили длинной тяжкой чередой, и он все более ожесточался. Кожа его почернела и обветрилась под жесткими лучами этарианского солнца. Присутствие Кайлы терзало его — она ему беспрерывно напоминала, что когда-то он был завоевателем, великим Звездным Палачом...