Реквием по зверю

В кабинете начальника отдела нравов было довольно шумно. Из трубки доносились голоса, причем визгливые и определенно — женские. Впрочем, у Максима в кабинете всегда шумно, это я помню по прежним нашим с ним встречам, хотя они и были давно. Впрочем, все объясняется спецификой работы Шалохманова. В отделе постоянно проводятся рейды по злачным местам, и выловленные там нарушители доставляются прямиком в кабинет Максима.

— Макс, привет, — сказала я.

— Привет, — не очень уверенно ответил Шалохманов.

— Ты что, не узнаешь, что ли? — спросила я.

Максим несколько раз кашлянул.

— Вот так и забываются старые добрые знакомые, — с несколько наигранной обидой проговорила я.

— Э… Таня Иванова? — наконец-то вспомнил Шалохманов.

— Она самая, — подтвердила я.

— Тань, привет, рад тебя услышать, — в голосе Максима послышались радостные нотки.

— Ага, так рад, что вспоминал аж целую вечность, — не преминула я уколоть старого друга.

— Ну да, подзабыл чуток, — не стал отпираться Шалохманов. — Так ведь ты когда последний раз мне звонила? Сама-то помнишь?

— Да, давно это было, Максик, ты прав. Ты все по-прежнему поднимаешь нравственность? — спросила я.

— А то! — хмыкнул Шалохманов.

— Слушай, Макс, у меня к тебе дело есть. Но не по телефону. Могу я к тебе сейчас приехать? — спросила я.

— Спрашиваешь! Конечно, можешь! Приезжай.

— Все, договорились. Скоро буду.

Я отключилась, завела машину и поехала.

Я быстро доехала до места, где работал Максим, припарковала машину и поднялась по лестнице. Зайдя в кабинет приятеля, я подошла к столу и села на приставленный рядом стул.

— Слушай, Макс. Я буду краткой. Ты знаешь сутенера по имени Георгий? — спросила я и добавила: — Ну еще его Гогой называют.

— Знаю ли я Гогу? Спрашиваешь! Конечно! Этот Гога сделал головокружительную карьеру.

— Да?

— Суди сама. Начинал он с одной-единственной «точки». А теперь!

— Что теперь?

— Теперь под началом Георгия находятся: семь уличных стоянок, где можно снять «девочку», пять квартирных «точек» и несколько эскортов. Во как! А тебе он зачем понадобился? — спросил Шалохманов.

— Видишь ли, Макс. Под его началом трудилась проститутка по имени Николь, вернее, под псевдонимом Николь, — поправилась я. — Она является подозреваемой по делу об убийстве. Это если кратко, не вдаваясь в подробности. Так вот, Георгия необходимо допросить и вытрясти из него все, что он знает об этой Николь.

— Сделаем, Тань, — пообещал Шалохманов.

Максим вызвал в кабинет двух своих сотрудников и дал им задание прошерстить как следует все притоны и другие подобные места, где могли отираться «девочки» и Георгий. Довольно быстро они доставили его в кабинет Максима.

— Мы его нашли, Максим Сергеевич, — отрапортовал один из коллег Шалохманова.

— Давайте его сюда, — отдал распоряжение Максим.

Гога, Георгий Жордания, невысокий крепкий мужчина с выдающимся носом и черными густыми бакенбардами, сначала несколько испуганно посмотрел на Шалохманова.

— Максим Сергеевич, вызывали? — спросил он.

— Георгий, с тобой хочет поговорить частный детектив, Татьяна Александровна.

Шалохманов кивнул в мою сторону.

— Твое дело, Георгий, четко и правдиво отвечать на все ее вопросы, — продолжил Максим.

— Понял, Максим Сергеевич, — с готовностью проговорил Георгий.

— Само главное — правдиво, — подчеркнул Шалохманов и бросил на сутенера прон-зительный взгляд.

— Понял, Максим Сергеевич, — еще раз подтвердил Георгий готовность говорить «правду и ничего кроме правды».

— Спрашивай, Таня, — кивнул мне Шалохманов.

— У вас работает некая Вероника Воротникова?

— Работала, — он кивнул.

— Вы сказали, что Вероника работала. А сейчас она, что же, уже не работает? И кстати, у нее ведь был псевдоним? Ну второе имя?

— Второе имя? Ну, конечно, было. У всех девочек есть второе имя, или, как вы сказали, этот, псевдоним, — ответил Георгий.

— Так как же ее еще звали Веронику? — спросила я.

— Николь, Николь ее еще звали, — ответил сутенер.

— Так вы так и не ответили на вопрос: продолжает у вас работать Николь или нет? — спросила я.

— Нет, у меня она уже не работает, — отрицательно покачал головой Георгий.

— И как давно она у вас не работает? — продолжала я допрашивать сутенера.

— Да года два уже, как ушла, — последовал ответ.

— А по какой причине? — спросила я.

— У нее жених был осужден и отбывал срок. Вот она к нему съездила в колонию и после этого начала колоться. А у меня с этим строго, — сказал Георгий.

— И это произошло два года назад? — уточнила я.

— Да, — подтвердил Георгий.

— Так, и где же Вероника Воротникова находится сейчас? — спросила я.

— Не знаю… правда, не знаю, клянусь своими предками! — горячо воскликнул Георгий и для убедительности стукнул себя кулаком в грудь. — Если бы я знал, то обязательно вам сказал бы! Максим Сергеевич, вы мне верите?

В черных глаза Георгия плескался не страх, а элементарный испуг: сутенер боялся, что ему не поверят, и это может иметь далеко идущие последствия. В данном случае я верила, что Георгий действительно понятия не имеет, где сейчас может находиться Вероника Воротникова.