Реквием «Вымпелу». Вежливые люди

Мы сидели в их землянке и, после того как рассказчик замолк, пытались каждый сам себе как-то объяснить всё случившееся… Какое счастье, что это было не с тобой! Что ты не причастен к этому… Нет! Не из-за того, что ты не хочешь участвовать в войне. А потому что ты не хочешь участвовать в несправедливой смерти случайного человека. Война – пожалуйста! Мы готовы проводить операции, защищать мирное население, строить новую и, наверное, счастливую жизнь и при этом даже стрелять… Но… Чем глупее случай, тем он необъяснимее… А этот, из-за нелепости неожиданной смерти, – тем более. А ещё – везение… Как оно здесь необходимо! Везение в том, чтобы не попадать в такие истории… Лучше пусть их рассказывают о других.

Все понимают, что в стране идёт война и что каждый солдат не застрахован от смерти. Ни от случайной, глупой и неожиданной, ни от той смерти, которая может настигнуть любого, тем более в боевой ситуации. Но этот афганец не собирался ни воевать, ни участвовать в том, куда его затащили люди с вертолёта. Это невозможно было объяснить никакой судьбой или провидением свыше. Но это была очень печальная история, которая, даже при устном пересказе, вызывала содрогание от осознания близости смерти к любому из нас, и тем более – к абсолютно мирному человеку… Просто так! Не повезло!

Тогда мы и разъехались, удручённые нашим разговором. Вернее, беседа дальше не пошла, и Борис засобирался и потащил нас из землянки наверх, чтобы сразу же уехать к себе.

По дороге домой, чтобы как-то разрядить обстановку, Боря стал рассказывать, как он запустил ракету…

– Чего ты запустил? – удивился я. – Ракету? Что… с космонавтом?

– С тротилом… Послушайте. На 180-м километре дороги Хайратон – Кабул было совершено нападение на колонну машин, в которой двигались бензовозы и транспорт с вооружением. В колонне машин была одна, особенная… Она перевозила снаряды «Ураган»[59]. Может быть, охотились на неё, может, это произошло случайно, но, когда бой закончился, снаряды оказались на обочине рядом с перевернувшейся и сгоревшей машиной. Водитель и сопровождающие погибли. Большинство военнослужащих, которые, даже если бы увидели эти снаряды, не могли бы не спросить: «А что это за такие большие и длинные ракеты?» Большинство бойцов подумало бы, что после нападения на колонну эти ракеты – уже металлолом, который никому не нужен, как и обгоревшие остовы машин, бронетранспортёров и даже танков, которые встречаются то здесь, то там на протяжении всей дороги до Кабула. Эта дорога, построенная советскими строителями, – ровная и безукоризненно хорошая, но именно она уносит такое огромное количество жизней солдат и офицеров и уничтожает неимоверное количество грузов помощи народу Афганистана. Поэтому она так исключительно ненавистна всем солдатам Советской Армии. Даже попасть на неё солдату или офицеру – уже психологический стресс. Это – «дорога смерти». Почти на каждом километре пути этой дороги остались следы войны… И остались следы смерти. Я на следующий день тоже побывал на месте нападения на колонну со своими офицерами оперативного батальона. Наша задача тогда была: «изучение места нападения на колонну и выработка защитных мероприятий», но только тогда, когда увидел эти штуковины, я понял – они нам обязательно пригодятся!

А сейчас мы с Инчаковым слушали Бориса и не уставали удивляться ему. Удивляться его неуспокоенности и энергии… Другой бы прошёл мимо, но только не Сынков… Его неугомонный ум и характер и здесь вопрошал: «Как можно применить эти какие-то валяющиеся на обочине дороги снаряды для пользы оперативных батальонов?» А Борис, дымя сигаретой, пытаясь отвлечь нас от печальной истории гэрэушников, с увлечением продолжал рассказывать свою, более мирную историю запуска этих самых ракет:

– Ракеты так и валялись никому не нужными на обочине, а я поехал к артиллеристам изучать, что это за такие штуковины под страшным и красивым названием «Ураган»?

Когда ракетчики слышали об «Урагане», то они приходили в неописуемое оживление и говорили: «Это очень мощное оружие, в разы мощнее “Града”!» А я с их помощью изучил устройство этих снарядов, зарисовал детальное расположение всех механизмов и понял, каким образом эта ракета запускается. Теперь я знал: надо только провести электрическую цепь, соединить её с пусковым устройством – ракета уйдёт в заданном направлении. Теперь осталось найти это направление и понять, как соорудить устройство в виде прицела.

Оставались, конечно, ещё и сами тяжеленные ракеты, которые надо было перетащить поближе к батальону. С командованием Советской Армии договориться о том, чтобы забрать брошенные снаряды, не составило труда: «Да забирай! Кому они вообще теперь в таком виде нужны?» И мы с офицерами батальона перетащили ракеты на заранее присмотренную площадку. Отсюда же я собирался произвести запуск.

– И куда же ты стрелять собрался? – хихикая, задал вопрос Юра.