Читаем Релаксация богини полностью

Это несоответствие тотально и демонично, поскольку нет никакой возможности совместить несовместимое – дикую энергетику высвобождения гормона счастья путём реализации функционального предназначения(животное счастье преодоления и подчинения дикого мира, вырабатываемое в противостоянии цивилизаций и генерируемое конкретными основателями этих цивилизаций, а не словесными последователями)и напылённую эстетическую ауру интеллектуальной чувственности человеческого разума самих словесных последователей и делателей образов, получающих свою дозу наркотического эндорфина от преодоления и познания несуществующего и попытки его трансформации в виртуальную действительность, предположительно потенциальную к реализации в мир материи, но в любом случае ценой компромисса с животным началом, когда рано или поздно всё рушится(по достижению критической массы несоответствия, так как физики порой люто ненавидят лириков)и медленно-медленно начинается с самого начала под неизменной Луной и свирепым безжалостным солнцем неестественного бытия изворотливого человека разумного как оно есть.



Дьявол копирайта

Ева София Браун

Иррациональный страх плагиата принципиально аналогичен рациональному счастью созидания, они имеют единый исток своего зачатия – всю схематику познания, извлечённого из информативного поля методом условного или даже полного плагиирования, переживая или переосмысливая подаваемую смысловую суть вместе с  образованием, то есть конкретно читаемым или иным способом воспринимаемым автором – ничего народного нет, есть частные личностные посылы, которых не столь много, так как идеи конечны, лишь синонимы бесконечны – (начиная с раннего детства и далее по возможности), поэтому наивно считать, что может быть буквально личное творчество, нет, его быть не может совершенно, разве при условии созидания личного алфавита, семантики и синтаксиса.



Дьявол управления

Ева София Браун

Изначально по размышлении о сути всего сущего коллективного человеческого всегда следует осознавать базовый тезис понимания самой человеческой социальности – это, вне всякого сомнения, опьянение высочайшего уровня, понимая под опьянением именно тот смысл, который в него традиционно вложен: состояние позитивной или негативной эйфории, неадекватность действий и неспособность видеть некоторые механизмы собственного психического поля, поскольку вся его энергетика уходит в обеспечение этого опьянения, зависимость от которого не поддаётся внятной корректировке и в любом случае выстраивает в момент социального контакта некую иную личность, чем действительная осознаваемая в ауре собственной рефлексии, что известно каждому более-менее рефлексивно развитому человеку, когда он явно ощущает отличие себя публичного от внутренне действительного.



В этом таинстве – взаимном самолюбовании и суггестивном подчинении – и заключается момент подмены понятий действительного-эфемерного(всегда ненавязчиво перманентно перетекающих из одного в другое и являющихся по сути одним целым истинно рефлексивно действительным, где одно без другого просто не существует)на условно приемлемое стадное не действительное и не эфемерное, формулируемое идеограммами общего знаменателя самой стадности, где ключевое значение имеет управляющий сигнал команда «мы».



Дьявол бессмертия

Ева София Браун

При некотором осознании прямой связи яркости впечатлений и девальвации(обесценивания)качественной силы этого восприятия – что происходит индивидуально в любом возрасте, включая даже совсем юный – у достаточно сильного разума возникает логический внутренний вопрос – что с этой проблемой делать, так как ничего с ней не делать свободный ум себе позволить не может, потому что  внутренним видением просматривает и видит всю цепь детерминированной взаимосвязи личного бытия, где случайностей нет и не может быть в принципе – поскольку, если что-либо зафиксировано как фактическое действие(элемент судьбы), то наивно предполагать иной вариант развития цепи суперпозиций, потому что могло быть только так, как есть, иначе этого бы просто не было(элементарное пояснение, но далеко не всем понятное в своей элементарности).



Прямое действие неуместно при решении подобных задач, хотя и допустимы варианты волевого изменения развития событий в окне восприятия влетающего предложения, но поскольку от него физически нельзя отказаться, постольку допустимы лишь варианты эмоционального воздействия на первичный генератор бесконечного потока суперпозиций, где одна вытекает из другой, рождая следующую, но только не в поле эмоционального восприятия, которое не связано с утверждённым проектом взаимодействия модулей материализованных мыслеформ и самим восприятием – кармой – и остаётся единственно возможным личностным полем выбора реактивности на безальтернативное предложение.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное