Религия Библии. Христианство

Первые века люди жили в радости живого и вполне ощутимого пребывания во Христе. Апостол Петр говорил первым христианам: «Вы — род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы воз­вещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чуд­ный Свой свет» [1 Пет. 2:9]. Это же подчеркивали авторы «Писаний мужей апостольских» — текстов, не вошед­ших в Канон Нового Завета, — посланий папы Римского Климента, «Пастыря Ермы». Поскольку восшедший к Отцу Иисус — истинный царь и священник Бога Всевышнего, то и каждый христианин, каждый пожелавший умереть и воскреснуть со Христом — тоже и царь, и священник, а отнюдь не «тварь дрожащая». Христиане часто забы­вают о своем царственном и иерейском естестве, явля­ются христианами только по имени, но не по сути. Но Пятидесятница, повторяющаяся в таинствах нисхожде­ния Святого Духа, властно напоминает, кто есть каждый христианин по сути, взятый в удел Божий из тьмы ми­ра сего.

Новый Завет христиан благовествует, что мир, кото­рый не хочет быть со Христом, остается во власти са­таны. А те, кто хотят, теперь могут прийти ко Христу и одухотвориться Духом Святым. Опять обращу внима­ние на существенный момент. Если в кумранской тради­ции все предопределено — кто с Учителем праведности, а кто с врагом, — то в Христовой Церкви ничего не пред­определено. Каждый выбирает сам свой путь. Отсюда и проповедь — чтобы каждый услышал. И каждый слы­шит ее — чудо Пятидесятницы! — на своем языке. Может быть, некоторые из тех, кто услышит, захотят соединиться со Христом, хотя другие будут, как и во времена апосто­лов, смеясь говорить о проповедниках: «они напились сладкого вина» [Деян. 2: 13].

Постепенно распространяясь, евангельская пропо­ведь порождает попытки понять умом великую тайну, великий новый шанс человека войти в сообщество сы­нов и дочерей Божиих, в сообщество святых, в «Communio Sanctorum». Ведь, по учению Нового Завета, в него войти может каждый, и в этом — цель жизни.

Как это может быть? Как человек может стать боже­ственным? Как это объяснить? Вот именно здесь, ко­гда от веры переходят к осмыслению веры, и возникают ошибочные мнения, разномыслия, которые мы называ­ем ересями[66], и одновременно строится то, что мы име­нуем догматом⁸².

Как возникают догматы?

Догматы не выдумываются. Это не то что какие-то ум­ные люди сидят и пишут догматы, придумывают обяза­тельное вероучение. Нет. Церковь живет жизнью, но когда некоторые люди начинают по тем или иным причинам, чаще всего ради интеллектуальной достоверности, «ло­гичности», как бы мы сейчас сказали, увлекаться вещами, которые заведомо мешают переживанию божественной целостности человека, вот тогда рождается, и, как прави­ло, с большим трудом, определение, которое позволяет объяснить суть веры правильно. Такое объяснение, ча­сто далеко не сразу, становится догматом.

Первое и, пожалуй, самое сложное непонимание воз­никло с образом Самого Бога. Представление о Боге как о совершенной сущности, естественно, свойственно всем народам. Здесь ничего нового христианство не принесло. И философствующие, размышляющие нехристиане легко соглашались с тем, что у мира есть Творец. Но между че­ловеком и Богом, творением и Творцом — пропасть. И эта пропасть преодолена Христом. Как это может быть? Это может быть только в одном случае: если Иисус Христос и Бог — Творец мира — это одна и та же сущность. Тогда человек Иисус Христос мог преодолеть эту сущностную бездну между Богом и человеком.

Но весь мир во времена Иисуса думал иначе: чело­век как личность — нечто совершенно отличное от Бога, а Бог прост, Он находится по ту сторону нашего бытия. Так учили повсюду глубокомысленные люди, так учили Платон и Аристотель. И как человек Иисус Христос мо­жет быть одно с Богом? Древние религиозные воззре­ния III тысячелетия до Р.Х. о божественности человека, известные нам по Текстам Пирамид и текстам Шумера, были основательно забыты в самих этих цивилизациях. Поскольку в словах Христа совершенно явно присутству­ет учение об Отце, Сыне и Святом Духе, это как-то надо было объяснить для «культурного общества» греко-рим­ского мира. И возникают конечно же разные объяснения.

Савеллианство и учение о Лицах в Троице