Религия и церковь в Англии

В 1969 г. Робинсон ушел с поста епископа Вулвичского (звание за ним сохраняется пожизненно) и вернулся на преподавательскую работу. Ныне он декан колледжа в Кембридже. Неизвестно, явился ли этот шаг результатом давления со стороны консервативного руководства церкви, или же сам он разочаровался в деятельности по спасению религии, но так или иначе Дж. Робинсон покинул те позиции церковных теоретиков, на которых находился на протяжении десяти лет. Он сейчас продолжает публиковать книги, но их влияние невелико. Органы печати, выражающие точку зрения господствующего строя, относятся к новым произведениям Робинсона с презрением, слегка прикрытым традиционным английским сарказмом. Так, например, рецензируя одну из последних книг Робинсона «Отличительные черты христианина сегодня» («The Difference in Being a Christian Today»), влиятельный журнал «Спектейтор» выразил свое отношение к ее автору ироническим заглавием: «Епископ Робинсон опять в походе». По мнению рецензента, «позиция епископа перестала быть христианской»[98].

Тот же журнал, оценивая деятельность Н. Стейси, не менее язвительно заметил: «Попытки перевести христианство в гуманизм (т. е. попытки «новых теологов». — Я. В.) напоминают волну, исчезающую в песке»[99].

Недовольство влиятельной буржуазной печати идеями и деятельностью «новых теологов» и «буйных пасторов» вроде Робинсона и Стейси вызвано в первую очередь именно тем, что новые формы религиозной пропаганды не только не достигают цели, но и дискредитируют работу религиозных организаций, выявляют несостоятельность религиозного мировоззрения.

В той мере, в какой мелкобуржуазный радикализм новых левых обрушивается на капиталистический строй — будь то политика или религия, он не только не вреден классу буржуазии, а, наоборот, хорошо служит идеологам капитализма в целях социальной демагогии. Но в данном случае этот радикализм обнаружил несостоятельность религиозного мировоззрения, а это пришлось не по душе апологетам капитализма.

Но в еще большей мере им неугодна другая разновидность христианского радикализма, которая не имеет непосредственной связи с теорией Робинсона. Это — активность в решении злободневных социально-политических вопросов целого ряда церковных деятелей, по разным причинам вовлеченных в борьбу демократических сил страны за прогрессивные изменения. Таковым является, например, каноник собора св. Павла, англиканский священник более пожилого возраста Джон Коллинз, один из основателей Комитета за ядерное разоружение и первый председатель этого комитета. Во время организованных этим комитетом антивоенных демонстраций, в том числе знаменитых Олдермастонских походов, он не раз выступал за мир, за прекращение гонки вооружений, внес свой немалый вклад в дело борьбы против новой мировой войны. Другой священнослужитель англиканской церкви, Майкл Скотт, тоже является Видным борцом против угрозы войны в качестве руководителя так называемого Комитета ста. Майкл Скотт выступал против расизма, против политики апартеида в Южной Африке.

Положительной чертой деятельности этих священнослужителей является то, что они в определенной мере способствовали развертыванию в Англии борьбы за мир и разоружение. В 60-х годах из этого течения вышел ряд священников, которые активно вели так называемый диалог между марксистами и христианами.

Этот диалог — явление, наблюдавшееся в ряде капиталистических стран в 60-х годах, начался не по инициативе иерархов церкви. Его инициаторы — верующие, которые видели несостоятельность церковной социальной доктрины при решении конкретных социальных и политических проблем. Их стал привлекать марксистский анализ капиталистической действительности, способность дать правильные ответы на волнующие вопросы современности. Именно в этом заключается существенное различие между старым христианским социализмом, который не отражал умонастроения верующих масс, а исходил из верхов церквей, и теоретической и практической деятельностью современных священников — участников диалога с марксистами.

Характер диалога в условиях современной Англии определяется исторически сложившимися условиями этой страны, и не в последнюю очередь тем, что, как уже отмечалось, здесь отсутствуют традиции непосредственного клерикализма, а также тем, что англиканская социальная доктрина благодаря своей расплывчатости допускает широкий диапазон решений.