предавался содомии с монахами; растлил целую семью, состоявшую из матери, сына и трёх сестёр, причём самой старшей было двенадцать лет; беззастенчиво торговал епископскими кафедрами и даже отлучениями; замучил тысячи невинных людей в Болонье и Риме.
За все эти преступления собор объявил Иоанна XXII низложенным и предавал светскому суду как «закоренелого грешника, безнравственного негодяя, симониста, поджигателя, изменника, убийцу и растлителя». Всего в приговоре содержалось семьдесят четыре пункта, из которых двадцать не были оглашены: настолько ужасны были злодеяния Иоанна.
Констанцский собор, начав свою деятельность справедливым актом – низложением Иоанна XXIII, – в дальнейшем приговорил к смертной казни двух учёных – Яна Гуса и Иеронима Пражского. Ян Гус был образованным человеком, отличавшимся нравственной чистотой, готовым пожертвовать всем ради своих убеждений. Таким же был его ученик Иероним Пражский. Ян Гус и Иероним Пражский давно вели борьбу против церковных проделок, против шарлатанства священников’’.
«На заседании Мантуанского собора папа провозгласил декрет, утверждающий верховную власть папы над всеми государями. После этого двинул отряды наёмников в Рим, где жители его провозгласили республику. Осадив город, папа приступил к массовым расправам. Римских граждан-демократов в течение нескольких дней вешали и обезглавливали».
‘’Первым стали мучить Бартоломео Платину
Кстати, этот первосвященник запретил римлянам посылать своих детей в школы, ибо считал, что читать и писать – это привилегия священников’’.
«Удачным предприятием по получению доходов была организация публичных домов (лупанариев) под покровительством первосвященника Сикста IV (1471-1484 гг.). Дома эти предназначались для знати и духовенства. Ежегодный доход приносил папе до 20-и тысяч дукатов».
«…еретики с детьми ушли в горы и скрылись в пещерах. Наёмники поджигали в них солому и хворост и закладывали вход в пещеры огромными камнями. Люди, задыхаясь от дыма, выходили из пещер и натыкались на копья солдат. Многие в отчаянии, избегая мук, убивали своих детей или бросались в пропасть. Около 6-и тысяч человек навсегда остались в пещерах».
‘’Свадьбу отпраздновали с такой пышностью, какой не знала даже языческая древность. Присутствовали все кардиналы и высшие придворные священники, причём каждый из них имел под боком двух благородных блудниц, вся одежда которых состояла из праздничных муслиновых накидок и цветочных гирлянд. После ужина пятьдесят блудниц исполняли танцы, описать которые не позволяет приличие. Наконец по сигналу Лукреции накидки были сброшены, и танцы продолжались под рукоплесканием святого отца. Затем перешли к другим забавам. Его святейшество подал знак, и в пиршественном зале были симметрично расставлены в двенадцать рядов огромные серебряные канделябры с зажжёнными свечами. Лукреция, папа и гости кидали жареные каштаны, и блудницы подбирали их, бегая совершенно голые, ползали, смеялись и падали. Наконец, папа подал знак и начался невообразимый разгул. Гости проделывали с женщинами всё, что им заблагорассудится. Лукреция восседала с папой на высокой эстраде, держа в руках приз, предназначенный самому пылкому и неутомимому любовнику’’.
«Шутя» говорил, что религия – институт держания народа в повиновении, но она не связывает богатых и властвующих, насмехался над теми, кто благоговейно относился к ритуалам богослужения.