РЕЛИКТ. Злая Луна

Я говорил, но меня никто слышать не хотел. Отмахивались только. «Что могут сделать эти бандиты настоящему боевому кораблю»? — спрашивали они. Так ничего не добившись от специалистов СБ Арвоесин, я переключился на своих. Потому что в бою с пиратами мы будем рядом с линейным крейсером. Потому что у нас одна судьба. Если «Дракон» будет побежден, проиграем и мы.

Данные из базы знаний по основам эскадренного боя говорили, что каждое судно всегда должно иметь в памяти навигационного компьютера точку безопасной эвакуации. И если совсем прижмет, если ни одного эмиттера щитов больше не осталось, и броня пробита, всегда останется шанс врубить форсаж на маршевых, и вывести кораблю из под огня. Понятия не имею, откуда берут координаты этого волшебного места экипажи во флотах корпораций, а вот я лично сразу по прибытию в RZ-0273 озадачил этой проблемой своих пилотов.

Выяснилось, что параметры выхода из боя уже введены в компьютер. Нужные сведения предоставлены с флагмана нашей маленькой, всего из двух кораблей, эскадры. Естественно, никому и в голову не пришло проверить — что это за место, и как далеко оно расположено от орбиты Злой луны. Пришлось проявлять бдительность мне. И каково же было наше удивление, когда простым запросом к ИскИну крейсера, выяснили, что условно безопасная точка — это позиция на обратной стороне планеты. То есть, чтоб туда попасть, нужно не просто разогнаться по прямой, а еще и обогнуть два гравитационных колодца: луну и планету.

Модель маневра умный компьютер рассчитывал минут пять. И выдал результат: время прибытия в заданные координаты от десяти до двадцати пяти минут. Минут! Когда твое судно под огнем, и ситуация меняется каждую секунду! Это что вообще⁈ Отложенная диверсия?

Естественно я поднял скандал. Затребовал проверить так же и эту пресловутую точку для «Дракона». И совсем не удивился, когда узнал, что и она настолько же «безопасна», как и наша.

Слава Богу, капитан линейного крейсера дураком не был. И сразу осознал, в какую передрягу мог бы попасть, не будь я таким недоверчивым типом. Офицера, проявившего халатность, арестовали, а нам предложили самим позаботиться о своем корабле.

На душе слегка полегчало, но предчувствие беды все еще меня не покинуло. Решив одну проблему, стал выискивать — к чему бы еще придраться. Проверил систему распознавания «свой-чужой». В суматохе космического боя, когда цели для канониров основных орудийных систем и автоматических артустановок подсвечивает компьютер, сбой в логике определения может стать фатальным. Но, на счастье, ничего криминального не обнаружил. Оба оружейных поста — и наш и с «дракона» — исправно определяли наши переделанные «Литургии», как дружественные МЛА.

Заставил техников проинспектировать и привести в соответствие с флотскими уставами аварийные ящики истребителей. А с пилотами провел несколько учебных вылетов, в которых мы все учились садить машину на луну, используя лишь один двигатель из четырех. Прикрывая строительство, нам запрещено было далеко отдаляться от орбиты планетоида. Что означало — первую атаку мы именно здесь и должны были встретить. Вероятность того, что подбитые истребители придется садить на поверхность Пахи, чтоб избежать опасности туда же упасть, была велика.

Пару дней крутил так и этак виртуальную схему позиции. Зажатые в некоем подобии коридора между гравитационным дном планеты и донышком луны, мы могли ожидать атаки только с двух направлений. Учитывая заранее разбросанные по орбитам сканирующие буйки, мы обязаны были узнать о приближении врагов сильно заранее, и оперативно выработать наиболее оптимальные позиции для кораблей.

В принципе, идея была не плоха. Уже тот факт, что план позволял использовать все наши сильные стороны, и нивелировать слабые, делал его привлекательным. И все же, меня грыз червячок сомнений. Загнать самих себя в угол, и надеяться на то, что противник полный идиот — великолепный план. Нечего сказать…

Поэтому мне совершенно непонятно было удивление руководства эскадры тому, что явившиеся в RZ-0273 пираты не стали сразу бросаться в атаку. О, нет! Их многочисленные корабли, среди которых сканеры даже полдюжины крейсеров распознали, замерли в дрейфе на самой границе дальности эффективного поражения. Никаких переговоров они не предлагали. Просто висели на одном месте, выстреливая в нашу сторону устройства, напоминающие буйки для поиска аномалий.

— Что они делают? — воскликнул капитан линейного крейсера во время очередного сеанса связи. — Почему не атакуют?

У меня было сразу несколько вариантов ответа, но ни один из них не привел бы к улучшению нашего с командиром эскадры отношениям. Потому что в них цензурными были только местоимения и предлоги.