Читаем Реликварий ветров. Избранная лирика полностью

Реликварий ветров. Избранная лирика

I

Когда из лакового гроба неуправляемой гондолытебе (и никомудругому)на всякий случай подмигнёт ДжованниДжакомоКазанова и скроется под маской птиценосой,когда оближет мёртвая водапо ступеням покинутых палаццомокриц и пряди тины,когда заплатишь бережной тоской за праздноемуранское стекло,когда из-за углаи запьяццеттой, сквозь гвалт и крылья глупых голубей,тебе – за весь невзрачный век – воздастсяослепляющей лагуной – тогда,тогда,тогда непрошеный обряд венециации свершится наднестоящим тобой.

II

За кайму цветов стеклянных боязливою ногоюступим сквозь живую водузеркала (теперь взаправдувсякий шаг),чтоб следить небезразлично, какот лестницы Гигантов под аркаду пролетают черно —белые баутты, словно бабочки ночные, сунувветреное сердце, ключик и стилет трёхгранныйв леопардовые муфты.Пьяцца бархатом накрыта, шёлк багровый нагондолах, на закате расплескались рекирадужной парчи. Симпленяли не напрасно полунабожные дожи,приживальщики, поэты, банкомёты и актрисы,скарамуши, арлекины, шарлатаны и, конечноже, досужие зеваки – словом, тевенецианцы: нетверней краплёной карты и надёжней прежнейсмерти, нет честней атласной маски иживей воды зелёной, омывающейпороги,уводящие нестрогих сквозьнесомкнутые волны – за каймуцветов стеклянных.

Октябрь 1983. Нов. Гавань

«Мне снились стены городов, морей…»

Мне снились стены городов, морейнакат и в небе – горы, пиниии башни, чужих могилнеспешный шепоток, чужихцерквей нестрашные громады,и мнились всуе голоса, и волосытекли меж пальцев, а за спиноюкрались дни – заведомые тати – иотставали за углом, чтоб чванитьсясноровкой. И вотпривиделась мнемама. Чуть свет она подходитк полкеи мне глядит в бумажныеглаза,и вот теперь почти не верит, чтоэто я, когда по лестнице взбегают илишуршат половиком, когдабез стукапотянут ручкудверина себя.

X.1983. Нов. Гавань

К похождениям г-на Чичикова

Уступите мне мёртвые душиза двугривенный или полтину. Да на чтовам такая обуза? Выпослушайте, если бездушны – таклишь хлеба, а водки не надо. Уступитеусопшие души. Не полушкусулю – соглашайтесь. Позарез мненабрать бы хоть дюжину, хоть пятокили сколько прикажете.Я поитьземляничной росой, одеватьв заграничное кружево буду их, а не то —в креп-жоржет, по утрам услаждать ихвесёлостью речии гулять уводить поштучновсякий вечер в сплошной и неблизкий,старомодный нешуточный лес. Так уж,право, никто не осудит. Мне не сбитькапитала иного. Уступитемне ваши почившие душии недужныетоже.

22. XI.1983. Нов. Гавань