Рэмбо 3

Рэмбо уже настолько привык к реву ветра, что когда снаружи стихло, ему все еще казалось, будто буря продолжается. Внезапно он понял, что не слышит ничего, кроме дыхания и звона в ушах.

Дышать… Дышать скорее…

Рэмбо попробовал скинуть одеяла, но ему не удалось. Тогда он попытался выбраться из-под них. И не смог.

Попробовал подняться. Не вышло.

Нет воздуха. Слишком ослаб.

Медленно подтягивая колени и упираясь руками в землю, он со всей силы выгнул спину, но не смог сдвинуть одеяла. Уперся сильнее, но вновь безрезультатно!

Мы здесь задохнемся!

Лошади едва дышали. Легкие жгло. Он терял сознание. Нет!

Он боролся с желанием лечь на землю и заснуть. Дюйм за дюймом Рэмбо подтягивал руку к груди. Наконец ему удалось разорвать рубаху. Теперь у него оставалось одно-единственное средство.

Ему нужно дотянуться до ножа. Вынуть из ножен. Разрезать одеяла.

Когда это удалось, песок хлынул ему на голову, забивая уши, глаза, рот. Он начал разгребать песок, уперевшись коленями в землю и стремясь разогнуться.

Его легкие разрывались. Он сопротивлялся желанию вдохнуть. Но сознание его затуманилось, и он вдохнул песок.

И тут же выскочил из своей могилы навстречу такому яркому солнцу, что, казалось, будто в глаза его впились сотни раскаленных игл. Он начал выкашливать песок из легких.

Его вырвало.

Он выпрямился и зарыдал, когда увидел, что ему еще предстоит. Он-то выбрался из-под трехфутовой горы песка, но Муса и лошади оставались погребенными. Они умрут, если он им не поможет выкарабкаться.

Он заработал как безумный. Мощными гребками начал раскапывать наметенную на одеяла гору песка. С возгласом радости Рэмбо наконец добрался до одеял в том месте, где они были разрезаны. Он рванул одеяло и увидел лежащего ничком Мусу рядом с одной из лошадей.

Афганец не дышал.

— Муса!

Рэмбо заработал еще яростнее, отрыл его и рывком перевернул лицом вверх. Обычно смуглое лицо афганца было серым. Глаза закрыты, грудь не двигалась. Рэмбо надавил ему на ребра, стараясь заставить работать легкие. Затем он открыл рот Мусы, чтобы убедиться, что там нет песка, и, глубоко вдохнув, сделал выдох ему в рот. Потом еще. И еще.

И еще.

И…

Муса закашлял.

Облегченно вздохнув, Рэмбо сделал еще одну попытку.

Муса опять закашлял. При следующей попытке он приподнял руку, слабо отстранил Рэмбо и судорожно задышал.

Рэмбо сел на кучу песка. Он успел освободить голову одной из лошадей и теперь начал раскапывать остальных животных.

Добравшись до них уже на исходе сил, он проверил, не попал ли им в ноздри песок. Две лошади из четырех дышали, другие не подавали признаков жизни.

Рембо сделал еще усилие и освободил от песка их тела. Теперь можно было отдохнуть. Справа от него лежал Муса и тяжело дышал.

— Как это чудесно, какой подарок Аллаха — дышать… — сказал Муса.

Руки Рэмбо кровоточили. Но сейчас даже боль он ощущал с наслаждением. Он приподнялся на локтях и взглянул на лошадей.

Две были мертвы. Рэмбо подполз к курдюку с водой и смочил рты дышавшим лошадям. Языки их тут же заработали, облизывая губы. Рэмбо попробовал поставить лошадей на ноги.

Они сопротивлялись. Он осторожно потянул за поводья. А что если они не подымутся? Но лошади беспокойно задвигались и медленно поднялись. Он наполнил водой металлическую миску и дал попить сначала одной лошади, потом другой. Сразу много пить он не позволил, так как опасался, что им станет плохо.

Оставалось еще одно дело. Он так ослаб, что оно показалось ему самым тяжелым за всю его жизнь. Взнуздать лошадей. Закончив, Рэмбо опустился рядом с Мусой и протянул ему курдюк.

— Нет, — ответил Муса. — Ты спас мне жизнь. Пей первым.

Рэмбо не спорил. Он глотнул чудесную живительную влагу, и она потекла по его пересохшему горлу. Не смахивая капель с губ, он протянул курдюк Мусе, и тот взял его теперь с благодарностью.

— Нам повезло, — сказал Рэмбо, — у меня почти не было сил, чтобы…

— Нет, — не повезло, — возразил Муса. — Аллах хотел, чтобы у тебя хватил сил.

— Тогда скажи ему за меня спасибо.

— Почему бы тебе самому не поблагодарить его?

— Я не знаю, как.

— Я тебя научу.

На заре они уже почувствовали себя достаточно отдохнувшими, чтобы продолжить путь. Умелый уход Рэмбо быстро восстановил силы лошадям. Муса помолился. Они поели и зарыли корзины с грузом. Муса отметил место валуном, но выглядел обеспокоенным:

— Если черная буря вернутся, она засыплет камень. Мы никогда не найдем это место.

Оседлав двух оставшихся лошадей, они отправились в путь.

— На все воля Аллаха!

— Да, — сказал Рэмбо, — на все воля Аллаха.

3

— Я хочу, чтобы ты меня научил, — сказал Рэмбо.

— Исламу? — спросил Муса.

— Говорить по-афгански.

Муса с сомнением покачал головой.

— Я знаю, что за короткое время не выучусь хорошо говорить, — сказал Рэмбо, — но понимать основные слова я смог бы.

— В Афганистане десять национальностей, восемь языков, тридцать два диалекта. Нет такого понятия как афганский язык.

Рэмбо вспомнил, что ему говорил Муса, когда началась черная буря. Земля, полная сюрпризов.

— А какой самый распространенный?

— Два. Пашто и дари.

— Тогда научи меня хоть некоторым словам одного из них.