Ремесло Когана

- Я ошибся. А как я мог знать? Я думал, он это сделает, и все закончится. Я и подумать не мог, , что его потянет откровенничать с Кенни Джилом.

- Ты, бывало, рассказывал мне кучу всякого дерьма о Докторе, протянул Амато. - Он - это моя вина.

- Точно. Твоя ошибка. А теперь я не хочу сдохнуть из-за моей ошибки. Я не знал, что у него язык без костей, но это я его привел. Так что нам теперь делать? Он собирается спасать свою задницу, а мы окажемся в дерьме.

- Ты уверен насчет Джила? - спросил Амато.

- Абсолютно. Ты был в зоопарке? Видел гориллу? Вот это Кенни. Кривые короткие ноги, огромное тело, и ходит, как горилла. Руки волочатся по земле. Да ещё и тупой. Если он что-то делает, то потому, что ему это объяснили медленно и несколько раз. Если он в хорошем настроении, то ухает, как горилла, если в плохом, просто молчит. Ты ему говоришь, он слушает, молчит, и пытается понять. Так проходит час, а потом он может что-нибудь сказать, в основном, повторяет то, что говорили ему. Он всегда со всем соглашается. Кенни знает, может быть, одну или две вещи, и если ты заговоришь об этом, все в порядке, а если нет, будет молчать.

- Ну, - протянул Амато, - по крайней мере, он не слишком крут.

- Он работал на Диллона, - напомнил Фрэнки.

- Уайат Эрп тоже на него работал, - усмехнулся Амато. - Я сам его тоже видел, и что? Неважно, кто на него работал. Диллон умрет.

- Помнишь Каллагана? - спросил Фрэнки.

- Нет.

- Адвокат, тоже на него работал. Его взорвали в машине.

- Точно.

- Это работа Кенни Джила.

- Мы тогда сидели, - вспомнил Амато.

- Потому-то я и узнал, что это Кенни, - объяснил Фрэнки. - Мне сказал Китаец.

- Какой ужас, - вздохнул Амато.

- Каллаган бы с тобой согласился, - хмыкнул Фрэнки, - у него почти все сгорело, включая задницу. Он бы весь сгорел, если бы закрыл дверь машины до конца. Китаец сказал: "Кенни кретин. Он сделает для Диллона что угодно, даже если тот велит ему отрезать свой член. Многие боятся Диллона и не знают, что боятся они Кенни."

- Может, велеть Конни завести машину завтра утром? - спросил Амато.

- Хорошая мысль, а если не получится, пусть поедет и заведет мою. Но прежде всего надо вытащить Рассела. Этот сукин сын привез меня сюда, и за одно это я его готов убить.

- А это хорошая идея? - спросил Амато.

- Нет. Он уже натворил дел, и если его убрать, все подумают, что мы точно во всем виноваты. Либо он прав, и они нас всех пришьют, либо он уедет в Канаду, его могут поймать с его какой-нибудь дурью, и он уже не выйдет из тюрьмы. Нет, сейчас нам нужно беспокоиться о Кенни. Вряд ли его пошлют за мной. Я его знаю и не подпущу ни на шаг. Так что придется искать кого-то другого, а это займет время.

- Да и шуму наделает, - добавил Амато.

- Но они на это пойдут, - возразил Фрэнки. - Нужно быть осторожнее.

- Нет, не верю, - покачал головой Амато. - Это проблема Трэтмана, и он попался. Его побили не просто так, а за дело. Нет, они нас не ищут, все про это уже забыли.

- Джон, - вздохнул Фрэнки, - надеюсь, ты прав. Но все же я поостерегусь.

- Фрэнки, - хмыкнул Амато, - можешь нервничать, сколько захочешь. Мы это сделали, и мы в порядке. Я ещё пару раз съезжу в Броктон и займусь делом. Когда можно будет не остарегаться и начать работать, я тебя позову.

Глава 11

После полудня Коган пил пиво в баре "У Джейка Уирта". Он сидел у стойки и наблюдал за дверью. В глубине зала пили пиво санитары и врачи-интерныю

В дверь вошел Митч. Он быстро осмотрел комнату, заметил Когана и стал пробираться к нему. На нем была твидовая спортивная куртка, серые фланелевые брюки и голубая рубашка. Волосы у него были темные, а кожа светлая. Он протянул руку:

- Джек...

- Митч...

Они пожали руки, сели, и Коган подозвал официанта.

- Мартини со льдом и оливками, - заказал Митч. Официант кивнул.

- Ты обедал? - спросил Коган.

- В самолете, - кивнул Митч.

- Надо будет взять рагу с томатами, - произнес Коган.

- А та забегаловка на аллее, где готовят гуляш, ещё существует? спросил Митч.

- Да, "Конвей и Дауни", и мясо там замечательное, - кивнул Коган.

- Я раньше тоже так думал, - сказал Митч. - Диллон как-то брал меня с собой. Он знает все приличные кормушки. Был один из тех дней, когда шел снег, деваться было некуда, а нам надо было поговорить. Вот Диллон и привел меня туда. Эх, мне пятьдесят один, и я толстею. Никогда не было проблем с весом. Знаешь, когда мне было тридцать пять... нет, тридцать... кто был президентом? Этот козел Трумэн.

- Ему сейчас около ста, наверно, - вздохнул Коган.

- А может, его уже нет на свете, - кивнул Митч. - Так вот, мне приходилось отказываться от картошки - и нет проблем. Зато я всегда мог выпить пива. А вот теперь не могу - стоит только посмотреть на пиво, как я толстею. Это от кортизона. Врач сказал, что как только я перестану его принимать, я снова похудею.

- А зачем тебе кортизон?

- У меня колит, - объяснил Митч. - В прошлом году у меня был приступ, правда, недолго. Дело в том, что я ходил к другому врачу, и он прописал мне пенициллин, а я не предупредил, что принимаю кортизон. Ну, а их нельзя смешивать. Вот пару недель и маялся.