Реминискорум. Пиковая дама

– Предатель? – прошипел юноша. – Я разнесу тебя в клочья, ведьма! Это ты будешь, поверженная, ползать в моих ногах и молить о пощаде!..

Дама ответила ему встречным ударом, и битва началась.

* * *

Как описать битву магов в зазеркалье? О каком ее плане, разрезе, слое, проекции говорить в первую очередь? Ведь в то время как на переднем плане лишь две неподвижно застывшие в магическом круге фигуры, бьющие друг в друга голубоватыми молниями, вспыхивающими и рассыпающимися, не нанося пока никакого видимого вреда… В это же время, параллельно за всеми дверями этого странного Города разворачиваются параллельные битвы удивительных сил, ведомых Дамой, против не менее странных сил, которые подчинил себе Вергилий. В далеком арктическом мире, среди льдов и фьордов, над останками ужасной добычи сошлись и закружились в смертельном танце два исполинских медведя – черный и белый. В Саду наслаждений удивительные создания из средней части триптиха не на жизнь, а на смерть схлестнулись с монстрами из правой части… Улицы Города корежит от напряжения. Дерево душ гудит, как растревоженный улей… Наши герои всего этого не видят. А видят они…

…Вспышка за вспышкой.

Вера видела, как в огненном круге метались две птицы: черный ворон и белая голубка. Ворон бросался на белую птицу, рвал ее клювом и когтями, взмывал ввысь и с новыми силами бросался на несчастную жертву. В воздухе парили черные перья и белый пух, медленно кружились, опускались в огненный круг и сгорали, оставляя удушливый запах. Ворон торжествующе клекотал и каркал; голубка увертывалась от его стальных когтей, но раз за разом на нее обрушивались новые удары.

…Вспышка за вспышкой.

Борис видел, как два шара, белый и черный, с размытыми очертаниями, похожие на грозовые тучи или шаровые молнии, сталкивались и расходились вновь. Черный шар испускал клубы дыма, а из белого, как из-под крышки кипящего чайника, со свистом вырывались струи пара. И черный шар рос на глазах, он дышал и потрескивал, а белый уменьшался и уменьшался.

…Вспышка за вспышкой.

Алексей видел, как две змеи сплелись в смертельном танце. Первая, покрытая черным зигзагообразным узором, напоминающим орнамент протектора шины, собранная в плотный клубок, то и дело выстреливала из него тупоносую голову и раззевала пасть, обнажая желтые зубы. Вторая, бледная, усеянная лимонными пятнами, танцевала на кончике хвоста, свиваясь сложными узорами, и шипела. Мелькали зубы и хвосты, трещали громовые раскаты. Белая змея слабела. На ее коже расцвели раны. Черная змея наступала, выбрасывая перед собой тугие кольца, безостановочно шипела, выжидая время для смертельного удара.

…Вспышка за вспышкой.

И только Грета видела, чтó происходило в комнате на самом деле. Как в руках Дамы и Вергилия с гудением нарастали шары света. Миг – и шары растрескались, взорвались, разойдясь голубыми молниями. Пожалуй, эта картина даже была красива: юноша с белоснежной кожей и женщина в черном платье застыли друг напротив друга, словно в танце; только танец был схваткой не на жизнь, а на смерть.

Вспышка за вспышкой. Вспышка за вспышкой. Непримиримые противники метали и метали друг в друга голубые молнии. Дама слабела: ее руки дрожали, по шее катились капли пота, превращаясь в ручеек. Вергилий же торжествовал.

– Разве женщина – что-либо иное, – кричал он, – как враг дружбы, неизбежное наказание, необходимое зло, естественное искушение, вожделенное несчастье, домашняя опасность, приятная поруха, изъян природы, подмалеванный красивой краской?

Вспышка молнии. Вскрик. Дама пошатнулась.

– Красивая и беспутная женщина подобна золотому кольцу в носу у свиньи!

Вспышка молнии еще ярче. Вскрик – еще громче.

– Женщина – это химера, – декламировал Вергилий нараспев, довольно улыбаясь и вновь собирая на ладони голубое свечение в неровный ком. – Это чудовище украшено превосходным ликом льва, обезображено телом вонючей козы и вооружено ядовитым хвостом гадюки. Ее вид красив, прикосновение противно, сношение с ней приносит смерть. Смерть!

Вспышка. Вспышка. Вспышка.

Судя по всему, дела у Дамы на этот раз складываются не так уж хорошо. Она дрожит, ее жилы напряжены, лицо осунулось, безумные глаза запали, крупные капли пота уже сливаются чуть ли не в ручьи. Лицо Вергилия, напротив, расслаблено: глаза его закрыты, на губах блуждает улыбка. Он явно предвкушает победу, которая уже не за горами… Вдруг Грета слышит голос Дамы: «Грета!.. Грета!..» Она оглядывается, но, похоже, никто из друзей этого не слышит. Она поворачивается к Даме и видит, что та смотрит прямо на нее. И почему-то на этот раз кажется, что взгляд этот не угрожающий, а ласковый и печальный. «Девочка! – звучит голос Дамы у Греты в голове. – Мне столько нужно тебе сказать… Но времени нет, мои силы на исходе. Нельзя допустить, чтобы он победил, тогда ты точно погибнешь – он ненавидит подобных нам… Помоги мне! Верни книгу на Дерево! Тогда он вновь окажется в моей власти и никому не сможет навредить…»