И тогда я аккуратно, самым кончиком языка, слизнула их и он, зашатавшись, упал на ковер.
Лег, распластался, почти что умер.
А потом открыл глаза и сказал: — Ты потрясающа! Ты — лучшая!
Наверное, чтобы услышать это, я и поехала с ним пить кофе. И если что я и не собиралась говорить ему, так это то, что делала минет чуть ли не впервые в жизни. То есть, не держала во рту, а ласкала, лизала, сосала.
Потому, что он у него действительно был красивым.
И кофе был вкусным.
И мне этого хотелось.
Как сейчас хочется проверить, готова ли курица, а потом посмотреть на часы.
Курице сидеть в духовке еще с полчаса, а значит, я могу, наконец–то, сделать еще одну вещь.
Включить компьютер и вставить в него дискету.
Ту самую дискету, что я нашла в нижнем ящике его стола, рядом с остро отточенным ножом, которым, судя по всему, он и собирается меня убить.
8