Ренегат

Я внимательно пялюсь то на Хемстворда, то на Джойстин. Они явно что-то затеяли, а их подозрительные и, безусловно, понимающие взгляды вызывают во мне ощущение, что они давным-давно сговорились относительно меня.

— Поняла. — тянет Джойстин, роясь в карманах. — Вот, нашла!

Зажав между толстых пальцев шприц с прозрачной жидкостью внутри, женщина протягивает его Хемстворду.

— Что это? — интересуюсь я, понимая, что укол был заранее приготовлен.

— Все хорошо, Харпер. Доверься мне. — просит Люк, взяв шприц. — Ты уснешь…

Так Люк с ними заодно? — изумляюсь я. Вот заговорщик! Я не ожидала от него ничего подобного.

— А проснусь совсем другим человеком? Да? — выдаю я, не сдерживая эмоций, и задыхаюсь, вспомнив, как меня душило и судорожно трясло после укола Фрэнка.

— Это снотворное. — объясняет Люк спокойно. — И не более. На некоторое время ты просто уснешь.

— Я уже поспала, и теперь я не знаю, кто я такая. — восклицаю я.

— Тебе нужно привести мысли в порядок, а для этого нужен здоровый, крепкий сон. — рекомендует Люк.

Люк меня еще никогда не обманывал, и у меня нет оснований ему не верить. Но некоторые подозрения не оставляют меня в покое.

— Ладно. — соглашаюсь я. Может и правда, уснув и проснувшись, буду чувствовать себя не настолько болезненно?

Люк ведет меня в коридор, затем в самый его конец. Мы приближаемся к двери комнаты, в которой держат приговоренных к казни перед исполнением приговора. А вдруг именно за этой дверью держали отца перед расстрелом? От этого мимолетного предположения у меня по спине мурашки гуськом бегают.

— Там точно снотворное? — снова уточняю я, недоверчиво глядя на прозрачную жидкость в шприце.

— Да. — смеется Люк, кладя руку мне на плечи. — Не бойся.

Мы входим в небольшую комнату с одним, забытым досками, окном. Слева от двери размещен железный стол, а на полу лежит старый матрас с жесткой темной обшивкой. Сняв винтовку и перчатки, кладу их на пильную поверхность стола. Ложусь. Люк вводит мне снотворное и садится рядом.

— У нас не больше минуты. — предупреждает он, убирая за ухо выбившиеся из колоска пасмо волос.

Из коридора доносятся жуткие душераздирающие крики, а с улицы — звуки выстрелов и бурное громыхание взрывов.

— Тебя ведь задержали. — говорю я, припоминая слова Каи и наш разговор в комнате для допросов.

— Я сбежал. — признается Люк тихо. — Подумал, что ты будешь рада меня видеть.

— Ты не ошибся. — Люк касается моей щеки, и я улыбаюсь ему. — Иди сюда.

Люк ложится лицом ко мне.

— Прости меня. — произношу я боязно.

— За что? — удивляется он.

— Ты просил меня остановить бунты в Котле.

Люк обнимает меня.

— Я говорил тебе не верить никому, даже мне. Помнишь?

— То, — я не решаюсь спросить, — мы не говорили?.. — У меня нет сил выговорить самые важные слова и бороться с усталостью.

— Нет, — отвечает Люк. И это последнее, что я слышу.

Вскакиваю из-за хлопка под окном и чувствую сильное дребезжание стен. Сердце учащенно бьется, и я еще долго не могу прийти в себя. Что произошло? Как долго я спала? Когда все утихает, сажусь, опершись на стену. Потираю веки. Гомон за дверью тоже утих. Неужели все мертвы? Я немедленно отбрасываю это глупое помышление. Нет, это настоящий бред и этого просто не может быть! Дверь со звуком открывается и входит Люк. Он рядом, а это значит, что все хорошо. Мне хочется засыпать его вопросами. Сколько времени прошло с тех пор, как я уснула? Что сейчас происходит на площади? И что в действительности было в шприце? Ведь я чувствую себя необычайно бодро, голова не болит, и я могу думать, о чем хочу, и мои мысли совершенно меня не пугают.

Люк садиться рядом и дает мне кружку с горячим супом.

— Тебе нужны силы. — говорит он.

Я делаю пробный глоток. Суп горячий и на вкус довольно неплохой. Конечно, это не еда из столовой Норы, но сойдет, особенно, когда в животе урчит, как в старых водосточных трубах.

— Долго я спала? — спрашиваю я Люка, залпом опустошив кружку.

— Шестнадцать часов. — отвечает он. Ого, я в жизни так долго не дрыхла!

— В шприце было не только снотворное, да?

— Ты просто спала. — смеется Люк, наверно, поражается моей недоверчивости.

— Но я чую себя немного по-другому. — осторожно признаюсь я.

— Я не могу заставить тебя думать иначе. И никто не может. Если ты об этом. Твое мышление зависит только от тебя. Полагаю, ты снова сопротивляешься. — Люк прижимает меня к себе.

Надеюсь, что он прав, и я просто справилась с внушением. И я сопротивляюсь… Как же приятно это осознавать!

— А как тебе удалось? — интересуюсь я, ведь Люк никогда не расскажет, как он прошел суггестию. — Ну…

— Я не прошел внушения. — перебив, объясняет он. Я ошеломленно смотрю на него. Не пройти суггестии? Как ему удалось? Ведь это обязательная процедура. Это попросту невозможно. Но, это же Люк… Чего уж тут поражаться! — Я договорился с Селестайн.

— О чем? — интересуюсь я.