Читаем Реновация полностью

Теплом, что не судит.

Потом всё свернулось,

Обратно вернулось.

Заснула ль? Проснулась?


Внутри


А Бог внутри, и Он всё видит.

С душой не пробуй, не хитри.

И Он подсветит, не обидит,

Когда погаснут фонари.


И на янтарном небосклоне,

И в отражении зари,

И в благодарственном поклоне,

Но главное — в душе, внутри.


Когда вокруг немного света,

Его крупицы собери.

Передавая эстафету,

Бог разгорается внутри.


Там


Там счастливы все и молоды, умыты и прощены,

Там не было лжи и голода, страдания и войны,

Амбиции и предательства забыты, исключены,

Неважное обстоятельство — глупы вы или умны.

Нет ревности, принадлежности, глубоких сердечных ран,

Лишь белый от безмятежности широкий большой экран…


Не сдавайся


В темпе вальса ли прорывайся,

В ритме рэпа ли. Не сдавайся!

На морском побережье сальса

С солнцем кружит. И улыбайся!


Улыбайся пришедшим грёзам,

Улыбайся дождям сквозь слёзы,

Улыбайся снегам сквозь холод.

Тот, кто радостен, вечно молод.


Тот, кто молод, всегда бесстрашен.

Он не строит высоких башен –

Жизнь исполнена интереса.

Он спасает свою принцессу

На коне ль, без коня — не важно.

Самолётом летит бумажным.


Он не смотрит в глаза Горгоны,

Он сразится с любым драконом,

Даже тем, что внутри и грозен.

Он с шипами срывает розы,

И, с гвоздями срывая крышу,

Он взлетает всё выше, выше…


Рассвет


Да, мне неведомы пути,

Что из Тебя произрастают.

Порой как снег под солнцем тают

Попытки тщетные найти

Клубок, что приведёт меня…


Но вдруг случайный солнца луч

Тропинку высветит иную.

И пазл сложился — не миную,

И есть в руках заветный ключ.


Рассвет совсем другого дня…


Вам письмо


Письма идут Божьей почтой в конверте –

Линия жизни, линия смерти.

Голову буйную сложишь ли, склонишь –

Что предначертано, есть на ладони.


Будет письмо, что особенно важно,

То, что приходит не почтой бумажной.


Словно в костре прошлогодние листья,

Вспыхнут, засветятся прежние письма.

Ляжет дорога пуста и чиста,

С нового что-то начнётся листа.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное