Читаем Ренуар. Частная жизнь полностью

В 1879 году совместная выставка импрессионистов состоялась 10 апреля – 11 мая, до Салона, который открылся 12 мая. В 1878 году выставки не было, а в 1879-м Ренуару пришлось выбирать: выставляться с друзьями или на Салоне. Он хотел, чтобы друзья числили его в пассивных участниках группы, но на самом деле он таковым не был. Когда речь шла о чем-то важном для его карьеры, Ренуар решительно действовал в собственных интересах, не проявляя ни малейшей пассивности. В 1879-м он отказался участвовать с друзьями в четвертой выставке импрессионистов, несмотря на то что его друг Моне присоединился к товарищам и представил 29 работ[279]. Среди участников были также Кайботт, Кассатт, Дега и Писсарро. Сезанн и Сислей, вслед за Ренуаром, отказались от участия и вместо этого, как и он, подали свои работы на Салон. К сожалению, работы Сезанна и Сислея не приняли, зато все заявки Ренуара подтвердили благодаря посредничеству мадам Шарпантье. У нее были знакомые в выставочной комиссии, среди них – художник-академист Эннер, поэтому в экспозицию попали все четыре представленных Ренуаром портрета: два маслом («Мадам Шарпантье с детьми» и портрет актрисы Жанны Самари) и два пастелью (мужской, а также сына Шарпантье Поля)[280]. При этом на удачном месте повесили только портрет мадам Шарпантье с детьми. Двадцать пять лет спустя Ренуар заметил в интервью: «Да, там было только одно мое полотно, но оно очень хорошо висело. Да, верно, это был портрет мадам Шарпантье. Мадам Шарпантье хотела висеть на хорошем месте, у нее были знакомства в комиссии – и она на нее повлияла»[281].

Ренуар понимал, что многим обязан мадам Шарпантье. Он пишет ей об этом напрямую, завершая послания оборотами: «Искренне преданный Вам Ренуар», «Ваш смиренный художник О. Ренуар»[282]. После майского Салона 1879 года он просит ее мужа в письме «поблагодарить мадам Шарпантье от имени искренне преданного ей художника; если я когда-нибудь преуспею, то только благодаря ей, потому что сам бы я никогда ничего такого не добился»[283]. Пользуясь своей дружбой с мадам Шарпантье, Ренуар попытался заинтересовать ее судьбами бедных детей с Монмартра; он посоветовал ей создать лечебницу для младенцев. Возможно, подтолкнула его к этому утрата первенца, Пьера Трео. На тот момент у мадам Шарпантье были другие заботы, однако в 1891 году она все-таки создала благотворительную организацию помощи младенцам из бедных семей[284].


Жоржетта и Поль Шарпантье. Ок. 1878. Фотограф неизвестен


Во время работы Салона 1879 года Ренуар написал Кайботту: «Лично мне здесь ужасно нравится. Портрет мадам Шарпантье висит на уровне глаз, выглядит в десять раз лучше, чем у нее дома. Что до портрета мадам Самари, он повешен очень высоко. Но он, видимо, хорош, потому что все со мной о нем говорят. Я стал гораздо привлекательнее для широких масс»[285].

Кроме того, на портрет мадам Шарпантье появилось множество благожелательных отзывов[286]. Один критик описывает его как «прелестную работу Ренуара, который вошел в моду»[287]. За Ренуаром закрепилась репутация портретиста. С 1879 по 1881 год он написал 21 детский портрет, 15 женских и 11 мужских. Он делился с мадам Шарпантье: «Сегодня утром начал портрет. Вечером буду работать над другим, а потом, возможно, начну еще и третий»[288]. Писсарро же тем временем писал Мюре: «Ренуар… пользуется на Салоне большим успехом. Мне кажется, он достиг того, чего достоин. Прекрасно! Так тяжело жить в бедности!»[289]

Во время Салона 1879 года Ренуар начал планировать персональную выставку портретов пастелью, которая должна была пройти 19 июня – 3 июля в редакции издательства Шарпантье по адресу: бульвар де Итальен, 7. В мае Ренуар пишет мадам Шарпантье: «Я собираюсь выставить [портрет мадам Самари][290] в вашей галерее, потому что мне хотелось бы, если господа [ответственные за проведение выставки] согласятся, устроить выставку только моих портретов, которая, полагаю, привлечет много посетителей. У меня много известных портретов»[291]. Хотя Ренуар собирался подавать только портреты, на выставке также были представлены две картины с изображением молодых циркачек и наброски к панно на тему времен года[292].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное