Ренуар. Частная жизнь

Примерно в то же время, когда проходил Салон 1879 года, супруги Шарпантье начали издавать журнал La vie moderne. В апреле одним из сотрудников стал брат Ренуара Эдмон; в 1884–1885 годах он занимал должность главного редактора. Пока шла выставка пастелей Ренуара, где было вывешено 30 работ, Эдмон опубликовал в номере за июнь 1879 года статью о брате: «Обещаю вам портрет из двадцати линий: можно было видеть, как он, задумчивый, мечтательный, томный, с отрешенным взглядом двадцать раз перебегает через бульвар; забывчивый и рассеянный, он десять раз возвращается за одним и тем же – и постоянно забывает; на улице он перемещается только бегом, попав в помещение, делается неподвижен; он может не шевелиться и не говорить часами: о чем он думает? О картине, которую пишет, или о той, которую собирается написать; о живописи он старается говорить как можно меньше. Но если хотите, чтобы лицо его осветилось, хотите его услышать – о чудо! – напойте какой-нибудь веселый припев, не ищите его за обеденным столом или в тех местах, куда ходят развлекаться, – попробуйте застать его за работой»[293]. Помимо этого описания, Эдмон также рассказывает о манере письма своего брата: «Портрет мадам Шарпантье и ее детей написан у нее дома, мебель не перемещали с обычных мест, ничего не меняли ради более выигрышной композиции»[294]. Возможно, именно с подачи Ренуара Шарпантье устроили в своей галерее «Ви модерн» выставку Моне в июне 1880-го и Сислея – в мае 1881-го.

Ренуар тоже иногда давал материалы в La vie moderne. Однажды он пересказал мадам Шарпантье предложение мадам Поль Берар: «Идея в том, чтобы на последней странице журнала помещать моды недели. Я готов представлять очень точные зарисовки… Можем договориться со шляпниками и портными. Одну неделю – шляпы, другую – платья… Я могу ездить к ним в мастерские и делать зарисовки с разных ракурсов»[295]. Нам неизвестно, воплотилась ли эта идея в жизнь, однако женские шляпы и платья, нарисованные Ренуаром, появлялись в журнале весь 1884 год[296]. Кроме того, Ренуар поставлял в журнал и другие иллюстрации, например Эдмона за чтением[297].

В этот период Ренуар продолжал подавать свои работы на Салон. В 1880-м к нему присоединился Моне, отказавшись участвовать в выставке импрессионистов[298]. После первого своего большого успеха на предыдущем Салоне Ренуар на сей раз предложил две жанровые картины: «Сборщики мидий в Берневале» (1879) и «Спящая девушка с кошкой» (1880), а также два портрета пастелью (Люсьена Доде и мадемуазель М. Б. – Марты Берар)[299]. Поскольку на этой выставке не было портретов родичей мадам Шарпантье, она не стала помогать Ренуару с тем, чтобы работы удачно повесили. Без ее помощи Ренуар почти не получил внимания критиков, однако его популярности хватило на то, чтобы ему продолжали регулярно поступать заказы на портреты. После Салона 1880 года Сезанн написал Золя: «Мне сказали, что Ренуару поступают хорошие заказы на портреты»[300]. Одним из заказчиков стал Виктор Шоке, который попросил сделать для него портрет Сезанна пастелью на бумаге, – там отчетливо видна подпись: «Ренуар. 80». Шоке на время отдал портрет Сезанну, который сделал копию маслом по дереву; размеры копии совпадают с размерами оригинала[301].

Ренуар понимал, что на Салоне полезнее рекламировать свой талант портретиста, чем выставлять жанровые картины; на протяжении нескольких последующих лет он в основном подавал на Салон портреты и каждый год получал множество заказов[302]. Заказы поступали от самых разных людей. Помимо большинства – католиков, среди заказчиков попадались и евреи: Бернстайны, Каэн д’Анверы, Эфрусси, Фульды, Гримпрели, Альфены и Нуньесы. Были и протестанты, например его новый патрон Поль Берар, ставший заодно и близким другом.

С Бераром, богатым атташе по международным делам со связями в банковской сфере, Ренуар познакомился зимой 1878 года, на вечере у Шарпантье[303]. Их представил друг другу приятель и патрон Ренуара Дедон, который, как было указано выше, в мае 1878 года приобрел у Дюран-Рюэля «Танцовщицу» Ренуара за 1000 франков[304]. Дедон убедил мадам Берар заказать Ренуару ростовой портрет своей дочери Марты[305]. За одно это изображение Берары заплатили столько же, сколько мадам Шарпантье за большой портрет вместе с детьми, а именно 1500 франков. Берарам понравился портрет Марты, и они пригласили Ренуара на летние этюды в свой замок в Нормандии – он находился в Варжемоне, неподалеку от Дьеппа. Ренуар объяснил Кайботту, почему уезжает из Парижа: «Я собираюсь провести месяц у Бераров»[306]. В летние сезоны 1879–1885 годов Ренуар проводил месяц-два в замке – там его принимали как члена семьи.