Репатриация на чужбину

Военный поход был назначен на следующее утро. «И успокоился он на день седьмой» – тот, кто это писал, знал толк в жизни. И вот с утра пораньше нам с девчонками приспичило прогуляться в городскую сауну. А затем пробежаться по магазинам. Нанятые Лайрес обры ждали нас во внешнем городе. За городские ворота я выехала в сопровождении Мероны в ярком аляпистом плаще и без маски – практически с закрытыми глазами. Клор осталась в городе создавать дымовую завесу беготнёй по магазинам. За первым же поворотом столбовой дороги нас поджидал безликий человечек из обслуги какого-то приближённого ко двору. Этот профи безошибочно доставил мою отбитую задницу на штатное место водопоя сегодняшней охоты. Мы успели тютелька в тютельку. Только я угнездилась у мелкой речушки на объёмистом валуне, как на вытоптанную поляну вывалилась толпа обров с высунутыми языками.

Я приняла излюбленную для подглядывания позу: голова опущена, глаза под маской отчаянно косят по сторонам. На плече деликатно расселся интеллигентный Тех. На коленях в позе Кустодиевской красавицы в неглиже разлеглась Рах, кокетливо поигрывая хвостом. Мерона с отсутствующим видом поила обров.

Ну, что сказать о нашей добыче? Первым и самым страстным желанием вляпавшегося в меня танаграта, было намерение сбежать. Я не удивилась. И тому, что этот упырь не осмелился повернуться к Внимающей спиной, тоже. Его внешность меня не разочаровала: тот же Сарг, только повыше и пошире в плечах. То есть, типичный солдафон с попорченной физиономией, длинными каштановыми патлами, грязными ногтями и замашками потомственного флибустьера. Тёмная бровь придавила переносицу таким грозным изгибом, что лицо обречено на вечно недовольную мину. Большие карие, но глубоко вдавленные под бровь глаза столь же отталкивающие, как, скажем, морда акулы, встреченной пловцом посреди океана. И весь-то он чересчур рельефный: выпуклые скулы, выступающие бугры челюстей и подбородка, глубокие носогубные складки. А ещё широкий слегка сгорбленный нос, чётко очерченные сжатые губы, высокий шишкастый лоб. Холмистое такое лицо. Колоритное, злобное и стимулирующее держаться подальше.

– Сиятельная, – хрипло поприветствовал меня этот удручающий тип пренебрежительным кивком.

Я подняла голову и кивнула в ответ. Представился он с таким скрипом, будто у него под пятками полыхала жаровня с углями. А иначе бы он ни за что! Спутники за его спиной, тем временем, боролись с обрами – те бранились и таранили кусты своими задницами. Понятно же: ни один приличный зверь не сунется туда, где отдыхают сразу два лайсака.

Танаграт зло сощурился и выдавил из себя вежливость:

– У Вас необычные слуги, Сиятельная. Не слыхал, чтобы лайсаков можно было приручить.

– Я бы представила тебе моих друзей, мой танаграт, – холодно заявила я. – Но, у тебя, насколько мне известно, нет времени на такие глупости, как сёстры Ордена Отражения.

Следовало поторопиться с наездом и провокацией – досадливое раздражение собеседника указывало на желание смыться, как можно быстрей. Но, как ни странно, не из-за меня. Из-за чего-то другого, связанного со мной и крайне его доставшего. Ну, вот и первая правда: он действительно прятался от меня. Было нечто такое, что при встрече со мной должно проявиться, спровоцироваться, а то и сдетонировать. Вот чего мне ещё не хватало!

Я не стала миндальничать с этим заговорщиком. Поднялась с камушка, задрала подбородок и самым ледяным в моём гардеробе тоном потребовала:

– Я хочу знать то, что должна знать!

Он тотчас набычился. А мне надоели все эти окаянные бесовские туманности. За мной не заржавело напомнить этому высокомерному засранцу: кто есть кто.

– Ты ведь знаешь обо мне достаточно много, не так ли?

Не умея читать мысли, я постепенно приловчилась так вести диалоги, чтобы «да» или «нет» отвечали на все вопросы и описывали всю картину. И теперь танаграт раскручивался передо мной подобно бумажной трубочке из клюва попугая шарманщика.

– Конечно, знаю, – с трудом скрывая ярость, прошипел подследственный. – В том числе и о Ваших возможностях.

– Так, что там у нас с тем, что я должна знать?

– Хорошо! – рявкнул он. – Хотите знать, так узнаете. Жду Вас вечером. Сиятельная.

Титулуя меня, грубиян скривился так, будто вместо утреннего кофе ему помочились в чашку. Танаграт взлетел на своего обра с бешеными, как и у хозяина глазами. Оба поднялись на дыбы и умчались – психи ненормальные. А мне стало так невероятно легко и спокойно, что к вырванному зубами визиту я даже не готовилась. Как говаривала некогда моя единственная близкая подруга: хочете-не хочете, но вы меня получите.

Интересно, чего он там для меня припас – этот мужик, с которым мне совершенно нечего делить.

Глава 16

В которой я не гребу, а…

Огребаюсь