Репетитор

– Да то, о чем другие люди и в бреду не подумают, вот что! Вот мне, например, что бы ни случилось, не пришло бы в голову, что меня могут преднамеренно убить. Что угодно, но не это! Моя жизнь такова, что это абсолютно, категорически – исключается. Ис-клю-ча-ет-ся! Случайно, по ошибке, травма смертельная – допускаю, от такого никто не гарантирован. А ты считаешь на полном серьезе, что тебя убивают. Вывод: либо ты во что-то такое вляпалась, что и мне не говоришь…

– Я ни во что не вляпалась! – взвизгнула я. – Ты что, в своем благополучии вообще умом двинулась?! Я уже двадцать раз объяснила тебе, что не знаю, почему…

– Значит, знаешь или подозреваешь, по крайней мере, раз сразу не исключаешь, как сделал бы любой нормальный человек, – отрезала Рита.

– Не знаю!! – надрывно всхлипнула я. – Не подозреваю! И это – страшней всего!

– А раз так, то успокойся, – принялась она наставлять меня, как непутевую. – Людей умышленно убивают в каких случаях? В очень немногих… – она подняла растопыренную пятерню, вольно или невольно продемонстрировав свой безупречный маникюр, и стала по одному загибать их: – Ну, деньги… С этим явно отпадает. Второе – ревность… Ты этого твоего… Сержа… нынешнего отбила у кого или как? Точно «или как»? Тогда тоже отпадает. Власть, зависимость… Ну кому от тебя зависеть, ты сама ото всех зависишь, третий палец загибаем… Что бишь там еще? А еще – это уже из детективов. Начнем с Агаты Кристи… Наследство? У тебя нет дяди-миллионера в Америке? Жаль, а то бы сразу все прояснилось. Дальше – родственники со стороны умершей матери. Детдомовская… Опять не подфартило, а то знаешь, как просто: ее троюродная тетка помирает, отписав тебе двухэтажный особняк с башней и флигелем, потому что, будучи в маразме, поссорилась с любимой внучкой, которая за ней пять лет горшки выносила… Ты про них обеих и понятия не имеешь, а вот внучке в самый раз подослать к тебе недорогого киллера… Конечно, недорогого, дорогой бы три раза не облажался… Ну-с, что там у нас на очереди? А на очереди у нас самое трудное: увидела или услышала то, что не должна была видеть или слышать. Для того, чтобы это исключить, вспоминай давай быстро в подробностях всю свою жизнь за последние три недели…

К тому времени я уже задыхалась от злости и впервые за тридцать лет серьезно задумывалась – а не съездить ли по холеной физиономии лучшей подруги? Но пока что только прошипела:

– Нет, знаешь ли… У меня на глазах младенцев не душили и в чемодан миллион баксов на клали! Я бы, знаешь ли, запомнила…

– Не скажи! – Рита, похоже, увлеклась процессом пытки и развивала тему с удовольствием, глаза загорелись хищным зеленоватым светом. – Это могло быть что-нибудь для тебя совершенно незначительное! Например, ты случайно увидела человека не в том месте, где он должен был быть… Или услышала невинную фразу, повторение которой в присутствии лица «икс» чревато для кого-нибудь страшными последствиями… Словом, это то, что разгадать практически невозможно…

– Очень обнадеживает – главное, есть о чем в милиции рассказать.

– А маньяк! – весело вскричала Рита. – Про маньяка-то мы и забыли!

– Ага, который охотится за старой толстой теткой, но насиловать ее принципиально не хочет – а просто грохнуть любым способом…

– Да разбирайся с ними, маньяками! – в азарте махала обеими руками моя подруга. – Был же какой-то, резавший всех встречных баб в синих кофтах, потому что в детстве его тиранила учительница, кажется, не имевшая другой одежды… Ай! Кофе!

Я никак не прореагировала на происшествие, и тогда Рита тоже решила больше не заботиться о моем угощении, лишь повернула рычажок конфорки и возбужденно затрещала в свое удовольствие: – А наш (твой, в смысле) убивает женщин в шикарных кожаных плащах бежевого цвета… Кстати, плащик-то где нарыла?

Я мрачно объяснила, и Рита вдруг замолкла, сосредоточенно возя губкой по заляпанной коричневым плите. Я видела только голую спину с розовыми прыщиками меж лопаток, и мне почему-то почудилось, что Ритка думает спиной. Какая-то задумчивая и неприятная была спина…

– Слушай, а у Марьяны этой волосы тоже – м-м… темно-пепельные? – вдруг уронила Рита. – И стриженные вот так по-дурацки? То есть, я хочу сказать – современно?

– Ну, в общем, похоже… А что? – насторожилась я.

– А то, что все равно детектив выходит. Только не Кристи, а Жапризо! – плавно обернулась моя все-таки умница подруга. – Я с самого начала поняла: тебя с кем-то спутали. А теперь точно знаю, с кем. Вот именно с ней, с Марьяной этой. Провалиться мне на месте, если это не так!

Я помню, что выпрямилась на табуретке, как стрела, с минуту смотрела на Риту в упор и за эту минуту вполне ясно поняла, что она права. И, встряхнувшись, уже я стала рассуждать вслух:

– Потому что одета я была в ее плащ, подстрижена почти как она, а лицо…

– А лицо у тебя, если не приглядываться, то не очень-то и приметливое! – с ноткой злорадства, тотчас же прощенной мною, подхватила Рита.