Реплика в зал. Записки действующего лица

Так бы тому и быть, если бы не раздался звонок моего непосредственного шефа, заместителя председателя Госкино СССР Бориса Владимировича Павленка:

- Вы сценарий читали? - спросил он, назвав именно этот сценарий.

- Да я, собственно, вообще не собирался...

- А вы прочитайте, это что-то!

Сценарий оказался не просто слабым, а беспомощным. Никакой мало-мальски вразумительной детской киносказки по нему бы получиться просто не могло. Одно дело быть автором коротких мультфильмов, прозаических книжек и детских стихотворений, другое - жанр полнометражного фильма. Он требует особой драматургии, совершенно иной по сути, чем та, что присуща "малому формату".

Отойти в сторону мне не удалось. Пришлось просить прочитать сценарий всех членов сценарной коллегии, потом всех собрать и обсуждать в присутствии автора.

Разговор состоялся, автор, понятно, ни с чем не был согласен, возмущался: кто вы такие, учить меня - русского сказочника, а в завершение, уходя, пригрозил: есть повыше кабинеты, чем этот, я так не оставлю!..

Вскоре в отделе культуры ЦК мне дали прочитать поступившее к ним гневное послание. Автор перечислял свои заслуги, автор хлестко, не скупясь на презрительные эпитеты, обличал в бездарности и общей человеческой ничтожности главного душителя всего передового и талантливого в стране - главного редактора сценарной коллегии, мало - в бездарности, еще и в нечистоплотном пособничестве "этим евреям Вайнерам". Трогательно выглядела также забота о сбережении государственного достояния: автору, мол, уже выплачены 6 тысяч рублей, писалось там, получается, что они пропадут, коли сценарий отвергнут.

Вот примерно то, что запомнилось. Поскольку меня не уволили, как, видимо, предполагалось обиженным кляузником, а ограничились только показом мне на Старой площади письма и связанной с тем беседой, то отвергнутый сценарист затаился.

Когда я оказался в "Советском экране", мне передали его слова: "Мы и там достанем". И ведь достали! Именно - во множественном числе. Теперь не он сам, а "его люди": собственная жена, приятель, числившийся по ведомству детской литературы, и официальная жена (была еще неофициальная) другого детского писателя, известного, все - обитателя нашего кооперативного дома, куда я все-таки вселился, вместе, втроем накатали на меня новую телегу. Опять в ЦК, только на этот раз в отдел пропаганды, а копию направили еще и первому секретарю нашего райкома партии. Теперь речь шла о том, что я завел страшную овчарку и натравливаю ее на соседей. В результате, она могла покусать, пусть и не успела, упомянутого малоизвестного детского писателя и болонку официальной жены известного писателя, которую та всегда носила на руках.. Тень троекуровщины нависла, якобы, над кооперативом "Драматург", а породил ее человек, забывший о партийной чести и недостойный занимать столь ответственную должность в прессе.

Чертыхаясь и кляня судьбу, распорядившуюся когда-то именно мне заняться неуспешным полнометражным сценарием успешного "малоформиста", я, отложив дела в сторону, вынужден был сесть за машинку и сочинять длинное опровергающее наветы объяснительное письмо первому секретарю Фрунзенского райкома КПСС. В нем я подтверждал факт наличия у меня овчарки Лады и говорил, что, помня о партийной чести, всегда вывожу ее в наморднике. Одновременно с тем, писал я, она обладает незлобивым компанейским нравом, и ей в голову не могло бы придти кусать детских писателей, а тем более маленьких собачек писательских жен, тем более, что их не спускают с рук.

Все это смахивает на нечто зощенковское. Но так сейчас кажется. А тогда подобный гиньоль был средой обитания, искусный жалобщик всегда мог рассчитывать на успех. Особенно было любезно нагадить "по партийной линии". В данном случае провокатор - мультипликатор, но мог оказаться любой другой профессиональной принадлежности. В моем случае он не добился успеха, хотя и достаточно попортил крови, только потому, что система уже ослабевала, переставала ловить мышей, шла к закату. А в 37-м или 49-м с этим "пособничеством Вайнерам" мог получиться совсем серьезный оборот. Сценарий, конечно бы, не поставили, но с подачи автора и его домашней команды много бы мрака породил вокруг себя незадавшийся "творческий проект".

А как профессионал я все-таки остался удовлетворен. Тот сценарий и "после меня" не был поставлен, никому, значит, не понравился. С полнометражными затеями этот автор больше не возникал. Почувствовал, видимо, что не его это дело. Продолжил то, что умел. Значит, я не ошибся.

Братья Вайнеры, старший - Аркадий, младший - Георгий, знаменитые авторы детективных романов и фильмов, щедро талантливые, грандиозно общительные и по жизни "себе на уме", шутили: "Начальники делятся не на "берет - не берет", а на "дают - не дают".

В прощальном застолье, сразу после удаления меня из Госкино, сильно выпивший Аркадий, держа перед моим носом сжатый кулак, изрекал: "Ты единственный, кого мы не смогли взять!.." - и ввинчивал кулак в пустоту, подчеркивая досадную тщету былых усилий.