Реплика

– Я знаю, что ты думаешь, – напряженно произнес Джейк. – Но я ни во что такое не верю. Духи, голоса из могилы. Я – не мой отец.

Но ощущение присутствия кого-то невидимого не покидало его. Похлопывание по плечу повторялось. В итоге он оделся, спустился вниз и вышел из дома.

Его мать как раз вернулась из Лос-Анджелеса – где она проживала, занимаясь бог весть чем и по сути дела отказываясь признавать существование сына (правда, иногда она спохватывалась и поздравляла его с днем рождения по электронной почте – и с опозданием на пару-тройку дней). Через месяц она должна была уехать, а Джейку следовало перебраться к сестре отца, бездетной вдове, никогда не помышляющей о собственных отпрысках.

Ведомый необъяснимой уверенностью, Джейк прошагал пять миль и, наконец, добрался до маленького причала на берегу Уолли, откуда они с отцом всегда отправлялись в путь. Там он нашел ржавую лодку, видимо, оставленную местным рыбаком. Джейк периодически чувствовал похлопывание по плечу: в те минуты это сильно смахивало на код азбуки Морзе, поэтому Джейк даже не останавливался.

У него не было ни компаса, ни воды, ни запасов продовольствия. Но той ночью, в болотах, он откуда-то в точности знал, куда нужно двигаться.

Уже рассветало, когда он различил стену из елей и понял, что добрался до острова. Здания института он пока не заметил. Джейк сообразил, что, должно быть, обогнул остров и подплыл с западного берега, до сих пор еще толком не освоенного и охраняемого не столь тщательно. Хотя здесь имелся забор и сторожевые вышки, но на рассвете они пустовали.

А похлопывание продолжалось: точнее, теперь словно незримый палец выбивал на плече Джейка легкую барабанную дробь.

Джейк причалил футах в десяти от упавшего дерева, которое обрушило четырехфутовую секцию забора.

Он пробыл на острове меньше десяти минут, прежде чем его застукали солдаты-охранники. Они швырнули его на землю и протащили за руки и за ноги к причалу, где его уже ждали полицейские. Джейк не сумел добраться до главных зданий Хэвена и лишь мельком видел институт, обнесенный белой стеной, и кое-кого из людей.

Этого хватило с лихвой.

Джемма заморгала. И зачем ей мелодраматичное ощущение, что она видит эту комнатушку в последний раз? Но ведь идея попытаться проникнуть в Хэвен нынешней ночью принадлежала именно ей: значит, она не может пойти на попятный.

– Я уверена на сто процентов, – произнесла Джемма, подхватив свою единственную толстовку. И почему она ярко-розового оттенка?

Джейк, вероятно, тоже подумал о маскировке и нахмурился.

– Держи. – Он вытащил из рюкзака черную ветровку. – Ночь теплая, но комары в болотах просто звери.

Автомобиль Джейка был настолько древним, что казалось, будто он состоит в основном из веревок и изоленты.

– Извини, – виновато улыбнулся Джейк, и у Джеммы бабочки запорхали в животе. – Зато тебе обеспечена доставка к первому пункту назначения.

Когда автомобиль набрал скорость, он дико задребезжал, и Джемма решила, что сейчас свалится с сиденья, а машина перевернется на спину и, тяжело пыхтя, откажется двигаться дальше, как уставший пес. Но жаловаться Джемма не хотела и лишь вцепилась в сиденье – да так, что костяшки пальцев побелели.

– Еще несколько миль, – произнес Джейк.

Они сделали крюк, чтобы подъехать к Уолли с севера, по одной из немногих дорог, ведущих к заповеднику. От мечущихся огней фар Джемму замутило, как от морской болезни.

Каким-то чудом они проделали весь путь без происшествий, однако Джемма могла поклясться, что, когда Джейк выключил мотор, автомобиль вздохнул с облегчением.

Распахнув дверцу, Джемма вылезла из машины, и ее ошеломили громогласные голоса древесных лягушек. Они звучали столь слаженно, будто давным-давно превратились в единый организм – словно это билось сердце мира.

Джемме показалось, что она чувствует слабый запах гари.

Джейк достал из рюкзака фонарик и жестом велел Джемме следовать за ним. Заповедник Уолли официально закрывался на закате, и их машина была единственной. Они двинулись по тропинке, скрывающейся в зарослях сосен и мангровых деревьев, и Джемма сразу же ощутила непривычную, губчатую почву под ногами, и у нее засосало под ложечкой. Джейк сообщил ей, что острова и болота лет через двадцать исчезнут, их поглотит океан. Джемма вообразила себе эти деревья под водой – как они тянут призрачные ветки к свету, сочащемуся сквозь толщу мутной воды. Интересно, что бы сказала Эйприл, если бы знала, что сейчас Джемма топает за почти незнакомым красавцем в сгущающуюся тьму заповедника, где на многие мили кругом – ни души?

Теперь Джемма не понимала, радоваться ей или бояться, что она никому не сообщила, куда собралась.

Они шли минут пятнадцать, хотя время, похоже, растянулось в пространстве, и влажный, душный воздух залип в легких Джеммы. С какого-то момента они вроде бы сошли с тропы, и Джемме оставалось только гадать, как Джейк ориентируется на местности. В болотах приливы поднимались плавно и беззвучно. Вода безо всякого предупреждения начинала хлюпать у них под ногами.

Внезапно Джейк замер и коснулся локтя Джеммы.