Реплики 2020. Статьи, эссе, интервью

Вот к какому странному хаосу мы пришли. И это лишний раз подчеркивает огромные заслуги Эмманюэля Каррера. Стоит войти в пространство одной из его книг (а он практически единственный в своем поколении, о ком можно такое сказать), и миазмы морального сомнения мгновенно улетучиваются, атмосфера становится чище и нам легче дышится. Каррер точно знает, когда поведение его персонажей достойно уважения или восхищения, когда оно отвратительно или этически нейтрально; он может сомневаться в чем угодно, но только не в этом. Именно эта ясность мышления, эта интеллектуальная прямота позволяют ему, и только ему (ну, почти), затрагивать нравственно болезненные сюжеты. Я, например, не перестаю восторгаться портретом Жан-Клода Романа[100], описанным в повести “Изверг”. То, что Жан-Клод Роман – мерзкий убийца, понесший справедливое наказание за свои преступления, не подлежит сомнению, но он – что гораздо менее очевидно и в чем проявляется выдающийся талант Эмманюэля Каррера – вовсе не выглядит исчадием ада. Автору удается шаг за шагом раскрыть перед нами личность этого человека и даже вызвать к нему долю симпатии, при этом не допустив ни малейшего компромисса в вопросе природы зла.

(Фигура Романа в высшей степени показательна. Одним из важнейших и редко упоминаемых качеств писателя остается умение выбирать сюжеты своих книг. Сначала он долго, очень долго размышляет; потом тщательно прицеливается и, наконец, выстреливает – и попадает в яблочко. Каждый год фиксируются сотни преступлений, и случаи убийства близких родственников занимают в этом списке немалое место, но сделать героем своего рассказа мифомана, который выдает себя за врача, и не просто за врача, а за “знаменитого” деятеля гуманитарной организации, – это многое говорит о нашем обществе.)

Роман “Лимонов” посвящен более древней, но не менее щекотливой проблеме. Талант Лимонова неоспорим, но так же несомненно, что в некоторых отношениях он был откровенным мерзавцем. Очень интересно сравнить трактовку образа Лимонова у Эмманюэля Каррера с трактовкой образа Гогена у Сомерсета Моэма. Моэм бесконечно восхищается Гогеном и считает его (может, чуть преувеличивая, но не будем об этом) гением масштаба Микеланджело, но его тошнит от эгоизма художника и его непотребно грубого поведения в личной жизни. Страницы, посвященные Дирку Стреву, жизнь которого разрушил Гоген, пропитаны неизбывной болью; в то же время автор не смеет осуждать Гогена и требовать от него слишком многого, а потому он страдает – все сильнее и сильнее, пока авторские страдания бедняги Моэма не становятся истинным сюжетом этой великолепной, но требующей от читателя определенного мужества книги. Напротив, Каррера нисколько не удивляет, что талантливый писатель оказался сволочью; ему жаль, что так вышло, и он предпочел бы, чтобы все сложилось иначе, но он не видит в этом неразрешимых противоречий; просто природа, творя человека, порой выкидывает подобные странные фокусы. Он на этот счет придерживается точки зрения Шекспира и шире – всех классиков.

Как следствие, ясный и здравый взгляд Эмманюэля Каррера дает ему дополнительное преимущество, пусть негативное, но оттого не менее важное, а именно: он никогда не ставит перед собой ложных проблем.

Я не могу без тоски думать о христианских мыслителях (или, может быть, о христианских монахах, да и вообще о христианах), которые с трагической серьезностью рассуждают о “проблеме зла”. Какая еще проблема? Если и есть в мире некая сущность, сталкиваясь с которой никто не удивляется и чье присутствие не вызывает вопросов, то это зло.

Меня слегка раздражают восторженные похвалы в адрес того или иного писателя, которого называют “глубоким знатоком человеческой природы” и который на самом деле всю свою долгую творческую жизнь занимался тем, что выстраивал малоприятную теорию своих персонажей, эгоистов и циников. По-моему, такие авторы, напротив, демонстрируют весьма поверхностный взгляд на человеческую душу. На свете есть люди, которые сознательно принимают смелое решение всегда обращаться с другими людьми честно, порядочно и добросовестно и до конца своих дней придерживаются этого принципа. Есть и такие, кто без какого бы то ни было принуждения отважно бросаются другим на помощь, стараются их поддержать и облегчить их страдания. Добро существует, это абсолютная истина, – как и зло. Настоящая проблема заключается в том, почему существует добро, хотя с чисто биологической точки зрения оно контрпродуктивно. Лучшие страницы книг Эмманюэля Каррера исследуют именно проблему добра, что, возможно, вообще единственное, о чем стоит говорить. Почему Этьен Ригаль, восходящая звезда профсоюза судейских работников, отказался от блестящей карьеры в удобном кабинете министерства и предпочел должность судьи по исполнению наказаний в Бетюне? Почему он решил, что его долг – помогать несчастным алкоголикам и полудегенератам? Почему?