Репортаж из морга

Я быстро пришел к выводу, что такое ненормальное присутствие газа в теле было простым следствием десатурации[26] трупа во время подъема и в последующие часы.

Процесс десатурации у ныряльщиков сродни появлению пузырьков в бокале шампанского. Пока пробка в бутылке, пузыри не видны. Как только пробка выскакивает, сразу появляются мелкие пузырьки, и этот процесс продолжается на воздухе. Переход от глубин к поверхности немного похож на открывание бутылки. Только медленный подъем позволяет телу при помощи дыхания постепенно высвобождать газ, растворенный в крови и тканях тела.

Но наш водолаз уже не мог дышать, и растворенный газ, который не имел возможности покинуть тело, распространился по нему, заполнив пузырями.

Вскрытие установило причину смерти: банальный разрыв аневризмы головного мозга, совершенно не прогнозируемый у здоровых молодых людей.

Церебральная аневризма возникает в результате порока развития артерии в головном мозге, просвет которой расширен, то есть представляет собой мешочек, небольшой карман – его стенка становится тонкой, теряет эластичность и подвержена разрыву. Стенка артерии может разорваться в любой момент, в том числе из-за высокого артериального давления: кровь из поврежденного сосуда устремляется наружу, образуя гематому в головном мозге, которая сдавливает ткань самого мозга. Это может привести к потере сознания. Такие разрывы часто вызывают серьезные последствия, даже если врачебная помощь оказана вовремя. Самые тяжелые формы нередко приводят к летальному исходу.

В порядке исключения и учитывая психологическое состояние спасателя, я согласился с ним встретиться, чтобы ответить на его вопросы, в надежде, что он в итоге забудет этот черный пустой взгляд, преследующий его каждую ночь.

У водолаза были большие черные глаза, потому что его зрачки были расширены (это называется мидриаз), что было следствием необратимого повреждения мозга.

По этой же причине он уже не дышал. Что касается пузырей по всему телу, спасатель ничего не мог поделать, он все равно доставал из-под воды мертвеца.

Но вернемся к сегодняшней миссии. Приехав в университетскую больницу, я сразу же смотрю, кто на смене: Алексия свободна, она сможет поехать в Ла-Рошель. Что до меня, я погружаюсь (уместно будет так выразиться) в свое последнее дело, историю жертвы, напоровшейся на нож в руках преступника. По крайней мере, такова версия последнего после визита его адвоката. Жертва больше не говорит: она мертва.

Алексия приехала на место в Ла-Рошели и докладывает мне о ситуации. Она большая любительница писать сообщения, считает, что это удобнее, чем говорить по телефону. «Шеф, вот уж действительно странный аквалангист. Маска есть, а баллона я что-то не вижу».

Я же сообщения терпеть не могу. Я все еще сопротивляюсь смартфонам, с одной стороны, потому, что предпочитаю телефонные звонки, но в основном из-за непродолжительного времени их автономной работы, которое считаю смехотворным. Меня раздражает необходимость заряжать аккумулятор каждые 24 часа. Моя старая раскладушка Doro, две недели работающая без подзарядки, непобедима. С другой стороны, писать сообщения на ней – это кошмар: нужно нажать на клавишу несколько раз, чтобы выбрать букву, и каждое сообщение занимает у меня огромное количество времени. Кажется, это называется tap mode[27]. Поэтому я, как обычно, отвечаю лаконичным ОК.

«Не двигала его, жду вашего мнения. Он лежит на животе, руки сцеплены за спиной. В руках – конец трубки маски. Еще у него рука между ног».

Мне трудно представить себе эту сцену. А поскольку у Алексии с дайвингом туговато, у меня есть сомнения и относительно ее технического словаря. Мне трубка маски больше напоминает гофрированный шланг, который идет к регулятору, когда дайвер использует ребризер[28], что объяснило бы отсутствие классического баллона.

Я отправляю сердитый «?». (Заметьте, только я знаю, что это сердитый вопросительный знак.)

Алексия печатает быстро – через несколько секунд мне приходит кое-что еще: «Ключ от наручников найден, висит на цепочке на столбе примерно в двух метрах от тела».

Ситуация становится все более запутанной.

Озаренный внезапной догадкой, я ввожу GPS-координаты в «Google Планета Земля». После нескольких попыток ввода, ошибок и опечаток я вижу, что Алексии в Ла-Рошели совсем неплохо: еще бы, в двух шагах от здания, напоминающего казино, на берегу моря. Но если аквалангист находится рядом с ней, то он не в воде и не на пляже, а на высоте девяти метров над уровнем моря и… в городском саду. Найдите ошибку!

В этот момент я не выдерживаю, хватаю верный «Доро» и звоню.

Голос, ответивший мне, полон иронии:

– Да, шеф?

– Вы можете мне это объяснить?

– Шеф, надо было вам ехать. Я в дайвинге не разбираюсь, но все это оборудование кажется мне странноватым.

Алексия объясняет.