Репортёр

Марта даже не обиделась на грубость офицера, а тут же навела на ту башню с маленькой бойницей мощный телеобъектив. В это время из-за серых туч выглянуло солнце, мгновенно преобразив окружавший их грозный пейзаж. От башни прямо на скалу, к которой она была словно прилеплена, легла красивая изящная тень, придав самой древней архитектуре необыкновенную красу, даже грациозность, а небольшое облачко, скользнув по склону, так же на миг прикрыло все, что могло бы отвлечь внимание от этого очарования.

«Боже, какое чудо!», – про себя воскликнула Марта и тут же стала щелкать затвором камеры в сторону этой величественной красоты. Она совершенно забыла, что вокруг шел бой, стараясь захватить как можно больше неповторимых мгновений.

– Глянь, до чего ж красиво! – крикнула она Алексею, тоже увлеченному съемкой. – Давай сюда, а я на твое место!

В ответ Алексей покрутил пальцем возле виска, запихнул внутрь куртки обе камеры и приготовился перебежать к Марте. Выждав, когда автоматные очереди на мгновение умолкли, он сделал рывок и тут же растянулся между двумя могильными камнями, зацепившись за свой же шнурок – тот самый, который остался не завязанным, а просто запихнутым в ботинок. Он начал новый рывок, пытаясь как можно быстрее убраться с открытого простреливаемого со всех сторон пространства, как пуля, выпущенная снайпером, засевшим в неприступной башне, попала в правое плечо, сбив Алексея с ног.

Далее все происходило, как в замедленной видеосъемке. Падая, он зацепился за камень, где притаилась Марта, и со стоном повалился прямо на нее. Марта сразу ощутила кровь, брызнувшую из открытой раны, на своем лице. Она снова вскрикнула и замерла, не в силах пошевелиться – не столько от навалившегося на него Алексея, сколько от оцепенения и страха.

Видимо, почувствовав состояние своей подруги, Алексей пересилил пульсирующую в плече боль и застонал:

– Марта… Марта…

Но та лежала в оцепенении, зажмурив глаза, парализованная ужасом от всего только что увиденного, отбросив в сторону камеру и забыв о том, кем она была секунду назад – азартным охотником, пантерой, львицей.

– Марта...

Этот голос, этот стон – жалобный, зовущий на помощь, обессиленный – она уже где-то однажды слышала. Она силилась вспомнить где, но не могла, и от этого собственного бессилия цепенела еще больше.

Наконец, Марта сделала над собой невероятное усилие, открыла глаза и… проснулась. Она снова не могла поверить, что все только виденное и испытанное ею было сном. Из комнатки, где лежал Алексей, действительно слышался его слабый голос, звавший ее:

– Марта… Марта… Вы слышите меня?..

Она снова сделала над собой невероятное усилие, чтобы отреагировать на этот зов.

– Slyšim..,[26] – не то прошептала, не то прохрипела она сдавленным голосом. – Ted…'[27] Сейчас…

Все ее тело снова дрожало от пережитого кошмара. И потом этот запах крови. Живой человеческой крови… Он был хорошо знаком Марте. Откуда этот сладковатый, тошнотворный запах мог взяться здесь?

И вдруг ощутила эту кровь на своем лице, ощутила так, словно была забрызгана ею…

– Ježišmarie, – прошептала она, боясь прикоснуться, чувствуя, что сейчас просто сойдет с ума.

Она все же нашла в себе силы встать и в полуобморочном состоянии подойти к Алексею. Она посмотрела на него и, не говоря ни слова, молча легла рядом, уткнувшись в его прострелянное плечо.

– Марта, вы… Ты так стонала во сне, – Алексей обнял ее и погладил по голове. – Страшный сон? Да? У меня такое тоже бывает. Успокойся… Я тоже видел… Горы… Старое кладбище… Камни, склепы… Мы летели в горы… Снимать. И там попали в засаду…

Все еще не в силах отойти от своих видений и переживаний, не веря в то, что все это было страшным сном, Марта тихо прошептала:

– Proč jsi ne zavazal tkaničku?[28]

– Я не понимаю тебя, Марта, – Алексей снова ласково погладил ее, стараясь успокоить. – Что ты спрашиваешь?

– Proč jsi ne zavazal tkaničku? – повторила Марта, всхлипнув и еще больше прижавшись к тому месту, где у него была затянутая рана.

– Проч… Тканичку…

Алексей пытался понять смысл слов, которые повторяла и повторяла Марта.

– Марта, я не понимаю… Успокойся. Все нормально.

– Proč jsi ne zavazal tkaničku? – повторяла и повторяла Марта, уже не всхлипывая, а рыдая на плече Алексея, испытывая при этом облегчение от всего, что давило, терзало ее душу отчаянием и страхом. Постепенно успокаиваясь, она так и уснула на плече Алексея, продолжая уже беззвучно, лишь губами, повторять и повторять:

– Proč jsi ne zavazal tkaničku?..

10

Сквозь сон Марта услышала, как на кухне разрывался мобильный телефон. Схватившись с постели, она даже не сразу сообразила, что спала на плече Алексея, в его объятиях.

– Алло, – сонным голосом ответила она, пытаясь восстановить в памяти все, что произошло с ней ночью.

– Привет, подруга! – раздался радостный голос Марцелы. – Ты как, не соскучилась? Или не дают скучать?

«Кровь! – вдруг вспомнила Марта. – На моем лице была кровь!».

Она провела по щеке, но, к удивлению, лицо было совершенно чистым.

– Эй, где ты там? – раздался в трубке взволнованный голос Марцелы. – С тобой все нормально?