Репортёр

Слушая эти слова посреди зловещей тишины, царившей над погребенным поселком, Марта почувствовала, что сейчас закричит от охватившего ее отчаяния и горя. Не заплачет, а именно закричит, воздев руки к небу, где живет Тот, Кто, по ее мнению, не должен был допустить этой трагедии. Если Бог есть, почему Он глух и слеп к слезам Своих людей? Ей захотелось кричать, выть к небу, чтобы ее вопли услышали и взглянули на эту исстрадавшуюся, израненную, изувеченную землю.

Она со злобой швырнула зажатые в ладони стреляные гильзы и опустилась на колени перед Алексеем. Она понимала, чувствовала, что нет слов, способных утолить, утешить его боль и страдания. Марта плакала вместе с ним, ощущая себя такой же распятой на этой земле, такой же изуродованной гусеницами грохотавших здесь танков, такой же уничтоженной, раздавленной, кровоточащей, как и душа Алексея. Как и сама эта земля…

Кто-то сзади тронул ее за плечо. От неожиданности Марта вздрогнула и… проснулась.

Несколько минут она лежала, не шевелясь, снова не веря, что все только что виденное и пережитое ею было сном. Ей по-прежнему хотелось плакать, рыдать, склонившись вместе со своим другом к чужой, незнакомой ей земле, обезображенной войной.

Наконец, она встала и тихонько, на цыпочках, подошла к спящему Алексею. Было далеко за полночь. Отблеск фонарей в парке смешивался с тихим светом луны, падая через задернутые шторы на пол и стены. Чуть отодвинув их, Марта стала смотреть в окно, наслаждаясь ночной тишиной, спокойствием, умиротворением, понемногу успокаиваясь сама от пережитого потрясения.

– Почему ты не спишь? – вдруг услышала она тихий голос Алексея.

Ничего не ответив, Марта подошла к нему и присела на краешек постели.

– Почему ты не спишь? – повторил он, взяв ее за руку.

И только сейчас Марта заметила блеск на его щеках. Алексей плакал…

Снова не говоря ни слова, Марта легла рядом, прижавшись к нему.

– Почему ты дрожишь? – все так же тихо спросил он, обняв ее за плечи. – Тебе холодно?

Марта прижалась к Алексею еще ближе.

– Мне страшно.., – прошептала она.

– Ты боишься темноты? – Марта почувствовала, как Алексей улыбнулся, прижимая ее к себе. – А ведь уже не маленькая.

– Я боюсь… войны…

– Какой войны? – Алексей снова улыбнулся. – Тебе опять что-то приснилось?

– Нет, – прошептала Марта, – я видела войну… Там… Откуда ты… Как страшно!..

Алексей хотел сказать еще что-то, чтобы успокоить Марту, но та повернулась к нему и провела своей ладонью по его мокрым щекам.

– Обещаю, что утром побреюсь, – он хотел отшутиться, чтобы не говорить о том, что так волновало Марту. Но та все гладила и гладила его по щекам, шепча одно–единственное слово:

– Альйоша…

Алексей чувствовал биение ее сердца – учащенное, как при только что пережитом страхе.

Постепенно она начала успокаиваться. А потом, обняв Алексея, тихо уснула.

Когда они проснулись, Марта отдала Алексею всю силу своей нежности и женской ласки, чувствуя, что больше ничем не сможет прикоснуться к его оголенной страданиями душе…

15

Эта ночь окончательно сблизила Марту и Алексея. Все, что их разделяло до этого – неприязнь, недоверие, стеснительность – исчезло. Марцелы по-прежнему не было дома, она продолжала проводить время в кругу своих друзей и знакомых, поэтому Марта неотлучно находилась рядом с человеком, так неожиданно и странно наполнившим ее жизнь совершенно новыми чувствами, переживаниями и мыслями. Доктор Недамански, в очередной раз приехавший осмотреть Алексея, с удовлетворением констатировал заметное улучшение его самочувствия.

– Жалко будет расставаться с таким пациентом, – пошутил он. – Когда теперь увидимся? Ведь вы не забудете нас?

– Конечно, доктор, – улыбнулся в ответ Алексей, взглянув на Марту.

– Кстати, сестра Ковачова сказала мне, что вы собираетесь провести уикенд за городом. Думаю, что эта прогулка пойдет вам только на пользу. Разумеется, если не будет никаких новых приключений. Свежий воздух, природа… У нас красиво. Моравия[33] – это особый край. Так что поезжайте. Не будем спешить расставаться с вами. Так, пани Марта?

Тень смущения, пробежавшая по лицу Марты, не утаилась от доктора.

– Ну, конечно, не навсегда, – он поспешил успокоить ее, чувствуя уже некую особую привязанность Марты к Алексею. – Мы, чехи, в таких случаях говорим не «s bohem», а «na shledanou», то есть не «прощайте», а «до свидания». Кроме того, как раз вот с таких историй часто начинается большая дружба. Мне такие случаи известны. Причем, не из врачебной практики.

Выйдя проводить доктора, Марта больше ни о чем не стала его расспрашивать.

– Думаю, еще несколько дней – и ваш друг сможет спокойно обойтись без нашей помощи, доктор Недамански пожал ей руку, стоя возле своей «Шкоды». – А дальше…

Он взглянул на Марту, не выпуская руки.