Репутация плохой девочки

– Например, если она облизывает губы, это обычно означает, что она думает о том, чтобы поцеловать тебя. Если она пялится на твой рот, это тоже хороший знак. Можно сказать, это разрешение, – объясняю я, отталкиваясь от перил и направляясь к холодильнику у двери. – Ладно, слушай внимательно. Вот что ты должен сделать.

Райли плетется за мной, принимая газировку, которую я протягиваю ему. Для себя я беру пиво, откручиваю крышку и бросаю ее в пластиковое ведерко на крыльце. Я возвращаюсь к деревянным перилам и запрыгиваю на них, садясь верхом.

– Итак, в конце свидания, – продолжаю я, – или в середине, или всякий раз, когда набираешься смелости поцеловать ее, вот что ты делаешь – ты смотришь на ее губы. Примерно пять секунд.

Райли прыскает со смеху.

– Это так странно!

– На самом деле нет. Смотри на ее губы, пока она не почувствует себя неловко и не спросит: «Почему ты так на меня смотришь?» Или задаст этот вопрос как-то иначе. – Когда он открывает рот, чтобы возразить, я вмешиваюсь: – Поверь мне, она это скажет. И когда она это сделает, ты произнесешь: «Потому что я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас, можно?» Теперь она готова, так? И, основываясь на ее ответе, ты будешь действовать дальше.

– Что, если ее ответ будет отрицательным?

– Тогда ты справишься с отказом как мужчина, скажешь ей, что отлично провел с ней лето, и пожелаешь удачи в ее будущих начинаниях.

Я не могу не поражаться той абсолютной зрелости, которую сейчас демонстрирую. Если бы только Джен была здесь и могла это увидеть.

– Но девчонка не станет встречаться с кем-то четыре раза, если ей это неинтересно, – заверяю я его.

– Так и есть, – эхом отдается от раздвижных дверей голос Купера. – В кои-то веки мой брат говорит не о себе.

Взгляд Райли устремляется к двери. Его челюсть отвисает, он смотрит на Купера, затем на меня, затем снова на Купа и, наконец, на меня.

– Срань господня, ты не сказал, что вы одинаковые, – выдает он обвинительным тоном.

Я закатываю глаза.

– Я же сказал, мы близнецы. Решил, что ты сообразишь, что к чему.

Ухмыляясь, Куп протягивает руку моему младшему брату.

– Привет, я Купер. Приятно в конце концов познакомиться с тобой.

Райли все еще моргает, будто филин, пораженный нашим родством.

– Ух ты. Жуть такая, как вы похожи. Если бы вы не носили разную одежду, не думаю, что смог бы отличить вас друг от друга.

– Немногие люди могут, – я пожимаю плечами.

– А как насчет девушек? Например, ваши подружки? Они когда-нибудь путали вас?

Райли просто заворожен этим вопросом.

– Иногда, – отвечает Куп, взяв для себя пиво. Он подходит к барбекю, поднимает крышку и радостно стонет. – О боже, эти ребрышки выглядят потрясающе. – Затем снова поворачивается к Райли. – Однако настоящие девушки обычно понимают разницу. Моя говорит, что может отличить нас друг от друга по шагам.

– Я ни на секунду в это не поверю, – выпаливаю я, потягивая пиво. Да, Мак может различить нас, но по звукам, которые мы издаем при ходьбе? Чушь собачья.

Куп расплывается в самодовольной улыбке.

– Это правда.

Через открытые раздвижные двери за его плечом я мельком вижу Мак. Она только что вошла на кухню и достает продукты из холодильника, после чего начинает готовить сэндвич за стойкой, повернувшись к нам спиной.

Я соскальзываю с перил.

– Прошу разрешения проверить эту теорию.

Купер прослеживает за моим взглядом, ухмыляется и великодушно кивает.

– Валяй.

Используя режим суперниндзя, который я усовершенствовал за годы, когда проникал в дома и выскальзывал из спален девчонок, я крадусь на кухню. Мак сосредоточенно накладывает ломтики сыра на хлеб, тихонько напевая себе под нос. Только когда я подхожу достаточно близко, чтобы у нее не осталось времени обернуться, иду обычным шагом и подхожу к ней сзади.

Обхватив обеими руками ее талию, я утыкаюсь носом ей в шею и говорю идеальным голосом Купера:

– Эй, детка, твоя задница в этих шортиках выглядит так аппетитно, что ее можно съесть.

Кухню наполняет возмущенный крик, Маккензи разворачивается и пытается ударить меня коленом в пах.

– Какого дьявола, Эван! Ты спятил?

К счастью, я хватаю ее за колено обеими руками, прежде чем оно соприкасается с моими драгоценными яичками, а потом отскакиваю назад и поднимаю руки, сдаваясь. С крыльца до моих ушей доносится громкий смех.

– Я же говорил! – кричит Купер.

– Да что с тобой не так?! – фыркает Мак.

– Это был всего лишь эксперимент, – оправдываюсь я, сохраняя дистанцию. – Однако у меня вопрос. Как ты поняла, что это был я?

– Твои шаги, – рычит она. – Ты ходишь так, словно это игра.

– Что это вообще значит?

– Эван, пожалуйста, убирайся с глаз моих, пока я не набила тебе морду.

Я выхожу обратно на улицу с обреченно поникшими плечами.

– Она сказала, что я хожу так, будто это игра, – сообщаю своему близнецу, который кивает, словно в этом есть какой-то чертов смысл.

Райли, как обычно, бьется в истерике. Кажется, все, что я делаю, – это заставляю этого парня неудержимо хохотать.

Но, может быть, это и хорошо.

* * *