Res Publica. Русский республиканизм от Средневековья до конца XX века

Впервые в российской истории в Конституции четко фиксировался принцип разделения властей (ст. 10): право законодательной инициативы предоставлялось высшей законодательной и исполнительной власти, а Конституционный Суд наделялся прерогативой толкования конституционных норм. Конституция создавала (в противоположность предшествующей советской практике) профессиональный парламент: депутаты Государственной думы работают на постоянной профессиональной основе и не могут находиться на государственной службе (ч. 3, ст. 97). Создание двухпалатного парламента, нижняя палата которого получила название Думы, а верхняя имела определенное сходство с Государственным советом, восстанавливало преемственность исторической традиции по отношению к дореволюционным институтам представительной власти — Думе и Государственному совету Российской империи[1903].

Принятие Конституции 1993 г., включавшей принципы, преодолевавшие советские правовые стереотипы, создавало предпосылки формирования демократической республиканской системы, основанной на возрождении традиций дореволюционного российского парламентаризма, но представляло своеобразную «шоковую терапию» в политике, результаты которой, как и в экономике, оказались непрочны, открывая возможность альтернативных интерпретаций[1904]. Компромиссы и противоречия, отраженные в трактовке ценностей и принципов Конституции, стали результатом раскола общества в переходный период, но одновременно их направленного использования властью в целях расширения контроля над обществом.

Конфликт традиции и модернизации: завершение постсоветского конституционного цикла

Конструирование Республики постсоветского периода выявляет конфликт традиции и модернизации. Традиция — только один из факторов, она может получать различные интерпретации: по степени прочности («замороженная» и «живая» традиции), по характеру формирования («историческая» и «изобретенная»), по ее социальным функциям в переходном обществе (как тормоз развития или адаптация к быстрым социальным изменениям). Поэтому абсолютизация фактора советской традиции (действительно демонстрирующей устойчивость и жизнеспособность) неправомерна, а параметры ее воздействия требуют конкретизации. В действительности имеет место конфликт консервативных и реформационных устремлений элит, типичный для всех модернизирующихся обществ. Проблема в том, почему на одних этапах востребована модернизация, на других — ретрадиционализация.

Логика этого процесса описывается нами в теории больших конституционных циклов — меняющегося соотношения между позитивным правом и правосознанием общества, т. е. когнитивных установок, требующих корректировки менее подвижных правовых конструкций. В основе текущей российской ситуации лежат итоги большого постсоветского цикла[1905]. Его развитие включает три основные фазы: деконституционализации (отказ от советской модели номинального конституционализма, представленной Конституцией СССР 1977 г. и РСФСР 1978 г.), конституционализации (принятие Конституции РФ 1993 г.) и реконституционализации (последующая трансформация новых конституционных принципов под воздействием меняющихся социальных отношений в направлении их стабилизации и пересмотра).

Первая фаза (1985/1989–1991) — попытка частичного реформирования Конституции СССР 1977 г. и политической системы с целью их демократизации. Основными результатами стали: провозглашение ценностей правового государства (новое мышление), перестройка политической системы в направлении разделения властей (отмена однопартийной диктатуры — 6‐й статьи действовавшей Конституции — и введение поста Президента СССР; поправки, отраженные в новой редакции Основного закона СССР, изданной в 1991 г.). Эта фаза, однако, была прервана распадом СССР в 1991 г. Вторая фаза (1991–1993) — собственно конституционная революция в России, которая включала поиск национального самоопределения в ситуации распада СССР (Декларация о государственном суверенитете РСФСР 12 июня 1990 г.), конфликтную разработку новых принципов правового и политического устройства, их продвижение в ходе политического переворота. Результатом стало принятие на всенародном голосовании 1993 г. действующей Конституции РФ, зафиксировавшей новые правовые ценности и принципы, но доверившей функции гаранта конституции главе государства — Президенту РФ. Последующая легитимация конституции осуществлялась путем выборов в Государственную думу. Третья фаза (реконституционализация) имела содержанием процесс постреволюционной стабилизации конституционного строя, но ее результатом (особенно с 2000‐х гг. до современности) стал авторитарный вектор прочтения конституции и соответствующая трансформация (как юридически фиксируемая, так и подразумеваемая) ее основных принципов и норм.