Решающие войны в истории

24 октября 1917 года началось искусно подготовленное и скрытое наступление, и им был глубоко вбит клин между итальянскими армиями фронта на Изонцо. Неделю спустя оно дошло до реки Тальяменто. Но как только итальянцы отвели свои потрепанные войска, пусть и с потерей большей их части, продолжение наступления превратилось в чисто прямой натиск на запад, оттеснив итальянцев к реке Пьяве, этой прочной преграде, за которой можно было закрепиться. (С 24 октября по 9 ноября 1917 г. итальянская армия здесь потеряла свыше 10 тысяч убитыми, 30 тысяч ранеными, 265 тысяч пленными, 3152 орудия, 1732 миномета, 3 тысячи пулеметов. Десятки тысяч итальянских солдат дезертировали, их отлавливали и расстреливали. Австро-германцы заняли 14 тысяч квадратных километров территории. Чтобы удержать фронт на Пьяве, сюда было переброшено 5 английских и 6 французских дивизий. — Ред.) Людендорф слишком поздно додумался о переброске резервов в обход Трентино, но потерпел неудачу из-за слаборазвитой сети железных дорог. Армия в районе Трентино сделала неэффективную попытку за счет собственных слабых ресурсов; эта атака уже не принесла результата настоящего удара в тыл, потому что весь итальянский фронт со своими резервами был оттеснен почти до этого же рубежа.

Первоначальная внезапность прошла, австро-германское наступление теперь обрело форму чисто прямого схождения лучей, тесня итальянцев назад в направлении их резервов, боеприпасов, родной земли и союзных подкреплений. И оно принесло неизбежный результат. Но мера достигнутого успеха с такими скудными ресурсами (7 германских и 8 австрийских дивизий с 1922 орудиями и минометами в пух и прах разгромили 25 дивизий итальянцев с более чем 3 тысячами орудиями. — Ред.) сформировала иронические высказывания над отказом Фалькенхайна выслушать более обещающий план Конрада в начале 1916 года.

Балканский театр военных действий. Перед тем как мы приступим к рассмотрению плана Людендорфа на 1918 год, необходимо проанализировать действия, предпринятые или планировавшиеся его оппонентами в течение последних трех лет за пределами французского и русского фронтов.

В то время как французский и британский штабы во Франции сохраняли неутолимую веру в мощь прямого наступления не только для прорыва траншейной системы полевых укреплений, но и для завоевания решающей победы, сильные сомнения в этом возникли с октября 1914 года в кругах как далеких от окопов, так и близких к ним. Те, кто придерживался такого мнения с перспективы, которую дает расстояние, не все являлись политическими лидерами: сюда входили Галлиени во Франции и Китченер в Англии, который 7 января 1915 года писал сэру Джону Френчу: «Немецкие оборонительные позиции во Франции можно рассматривать как крепость, которую нельзя взять штурмом, а также нельзя полностью окружить, поэтому эти укрепленные позиции можно блокировать, пока операции будут продолжаться в других местах».

Это оспаривалось, в частности, Черчиллем, который считал, что вражеский альянс следует рассматривать как единое целое и что современные события настолько изменили концепции расстояния и его влияние на переброску войск, что удар на каком-нибудь другом театре военных действий будет соответствовать «классическому» наступлению на вражеский стратегический фланг. Здесь можно заметить, что так часто цитируемый в поддержку удержания Западного фронта пример Наполеона скорее свидетельствует о необходимости иных действий. Кроме того, сложилось мнение, что такая операция соответствовала бы традиционной английской стратегии ведения морских десантных операций и позволила бы ей использовать свое военное превосходство морской державы, которым британцы до сих пор в Первой мировой войне использовали недостаточно. В октябре 1914 года лорд Фишер выдвинул план десанта на германском побережье. В январе 1915 года лорд Китченер выступил в поддержку еще одного плана с целью перерезать главную коммуникацию Турции на востоке, высадив десант в заливе Александретта (Искандерун на юго-востоке современной Турции). Послевоенные комментарии Гинденбурга и Энвер-паши (во время войны был фактическим главнокомандующим, вице-генералиссимусом, а генералиссимусом номинально был султан: после войны в 1921–1922 гг. возглавлял басмаческое движение в советской Средней Азии и был убит в стычке с отрядом Красной армии. — Ред.) показали, как это парализовало бы Турцию (скорее, туркам просто пришлось бы оставить Палестину, Сирию и Хиджаз. — Ред.), но это вряд ли оказало бы более обширное влияние или стало бы непрямым воздействием на центральные державы в целом.