Решальщики. Раскрутка

— Да хрена ли там инспектировать? Бюджеты знай себе пилятся, но ни фига знай себе не строится. Они хоть чашу-то возвели? Или всё котлован роют?

— Возвели. Частично.

— Вот-вот. В 2006-м начали и до сих пор «частично». Стройка, бля, века! Да за это время и за эти деньги можно было БАМ построить!.. Ладно, давай докладай по текучке.

— Вот, Пал Андреич, — Шмаков вытянул из файлового кармашка распечатку и предъявил к начальственному обозрению, — здесь предлагаемый состав делегации на поездку в Брюссель. С Кружилиным и Понизовским согласовано.

«Пал Андреич» — крупный, породистый, спортивного (должность обязывает) телосложения, все еще интересный для своих пятидесяти пяти лет мужчина, с некоторой брезгливостью сграбастал листок, положил перед собой и подслеповато зашарил по гигантских размеров столу в поисках очков.

Уточнив по ходу дела:

— Это к презентации студенческой универсиады в Казани?

— Так точно.

— С Понизовским, говоришь, согласовал?

— Так точно.

— И чего? Хочешь сказать, он никого из своих не добавил?

— От Понизовского — позиции седьмая, девятая и двенадцатая.

Тигунов заскользил глазами по списку:

— Так… «Седьмая»… «Клейн»… Ну это понятно… «Девятая»… Хм, ну допустим… А «двенадцатая»?.. «Калашова Анна Валерьевна». Не понял? Это что за Анка-пулеметчица?

Юрий Платонович смущенно потупил взор, потому ситуация возникла крайне деликатная: с одной стороны — сдавать с потрохами новую пассию Понизовского вроде как не комильфо. Но с другой — ежели умолчать теперь, а впоследствии шеф узнает, откуда на самом деле выросли эти девичьи ноги («Ох и ноги, братцы! Кабы вы знали, какие там ноги!»), мало не покажется в первую очередь ему, Шмакову. И только потом — страстному любителю юниорок Понизовскому.

Засим Юрий Платонович подсобрался и волево исторг из себя нежелаемое, но неизбежное:

— Калашова Анна Валерьевна. Бронзовый призер прошлогоднего чемпионата России по художественной гимнастике. Очень… хм… перспективная девочка… Подает, так сказать, надежды. В большом спорте.

— Чего ты мне тут «му-му» жуешь?! «Перспективная»! Я тебя русским языком спрашиваю: ОТКУДА она взялась?!

— Вот честное слово! Я не в курсе! Правда, ходят по министерству разговоры…

— Вот! Уже теплее! Какие разговоры?

— Павел Андреевич! Мне не хотелось бы…

— Твою мать! Мне насрать, чего тебе хотелось, а чего нет! — рявкнул Тигунов. — НУ?! КАКИЕ РАЗГОВОРЫ ХОДЯТ?

— Что эта Анна Валерьевна — она… э-э-э-э… знакомая Владислава Константиновича. Новая знакомая, — сдал пароли и явки Шмаков.

«А куда деваться-то?»

— Понятно! В большом спорте надежды пока подаёт, но Владиславу Константиновичу уже вовсю даёт!

Начдеп расхохотался было, но тут же посуровел, ощутив болезненный укол ревности. Так как и сам был неравнодушен к представительницам данного вида спорта.

Ох уж эта ревность! По сути, то была единственная эмоциональная заноза в задубелой, закаленной подковерными, кабинетными и прочая сражениями толстенной тигуновской коже. Своего рода «ахиллесова пята», в которую уже неоднократно клевала жареная птица. Причем в самый последний раз — более чем болезненно…

— А персонально меня в известность поставить этому чемпиону по чемпионкам, значится, уже западло?!

В ответ на риторический вопрос Шмаков неопределенно передернул плечами. Дескать, не моего это ума дело.

— В общем, так: Калашову на хрен вычеркиваем. — Дорогущий «Паркер» Павла Андреевича безжалостно вымарал имя бронзовой призерши. На ближайшую перспективу оставив оную без брюссельской и прочей капусты. — Мала еще. Пускай годик-другой бескорыстно пососет, «художественно». Вместо нее на двенадцатую позицию оформишь… — Тигунов покопался в ящике, ссыпал на стол ворох визиток, далеко не сразу вычленил искомую и заслал Шмакову картонный прямоугольник: — …Оформишь вот этого человека. Мобильный там имеется. Так что звони прямо сегодня, выясни паспортные данные и все что нужно для оформления. Уяснил?

— Так точно.

— А Владиславу Константиновичу от моего имени передай, что в Брюссель мы летим работать, а не блядовать. А если этому пылкому влюбленному на службе недостает секса, пущай, не стесняясь, идет прямо ко мне. В любое время. Чем-чем, а сексом я его обеспечу. По самые гланды… Вот так и передай. Уяснил?

Вместе с кивком шмаковской головы в кабинете моргнул и погас свет.

— ЗО-О-Я! — громыхнуло раскатистым басом начальственное и в высшей степени злое. — ОПЯТЬ?!!!! КАКОГО ХРЕНА?!!!!

На затухании басовых нот свет включился, а в кабинет влетела едва не плачущая секретарша:

— Павел Андреевич! Ну а я-то что могу поделать?!!

— Ты в «Мосэнерго» звонила?

— Звонила. Три раза на той неделе звонила.

— И что?

— Я ведь уже вам докладывала! Отведенных на здание мощностей перестало хватать. Жара вторую неделю стоит, в каждом кабинете кондишены на полную работают. Плюс у всех компьютеры, оргтехника, электрочайники.

— И что теперь? Из-за чьих-то чайников я всякий раз буду терять важнейшие документы? — Тигунов сердито кивнул в сторону ноутбука. — Вон снова перезагружается. А у меня там, между прочим…