Решение найдётся

— А что они с ними делали?

— Заставляли нарушать законы империи и делать всякие плохие вещи. Нападать на селян, угонять скот, сжигать дома и добывать опасные кристаллы. Так вот, мы вчера нашли этот артефакт, но он оказался ещё и портальным, и перекинул нас в очень далёкое место. Нам пришлось там остаться, поэтому я не смогла прийти к тебе, и предупредить не смогла. Не обижайся.

— Я не обиделся, просто скучал. А где сейчас этот артефакт? Можно на него посмотреть?

— Пока нельзя, он очень опасен, нам надо его исследовать, чтобы понять, как его отключить, а то он может наворотить много неприглядных дел.

— Как вы будете это исследовать?

— Пока не знаю. Надо думать, но он портальный и может забросить куда-то очень далеко, откуда долго добираться, и куда порталы не открываются. Это не опасно, у меня есть рунная магия, я не пропаду, но, возможно, добираться буду очень долго. Я говорю тебе это, чтобы ты не боялся за меня, если я внезапно пропаду.

— А кто-то другой, не ты, может исследовать этот артефакт? — прижался к ней малыш.

— Я — единственный рунный маг в этом мире, поэтому, боюсь, что нет. Остальные его даже не ощущают, для всех остальных — это просто большой камень.

— Я понял. Я не буду бояться, обещаю. Ты меня никогда не бросишь, я же твой якорь! — серьёзно заявил Тундж. — Ты без меня пропадёшь.

— Ты запомнил? — удивилась Аля.

Однажды, ещё находясь в лесу, глядя в окно на беззаботно прыгающего в траве волчонка, не подросшего за последние месяцы ни на один сантиметр, на миг представила свою жизнь без него. Вот она встаёт утром, а рядом не копошится бронзовый комочек, вот, гуляет по лесу, а рядом не бегает ментально вопящее на весь лес это чудесное тискательное безобразие… В этот миг пронзившего ужаса, вдруг пришло осознание, что этот малыш — её якорь, что без него она просто пропадёт. Видимо произнесла тогда вслух, или малыш услышал ментально.

— Это чистая правда. Не представляешь, насколько ты ценен! — так же серьезно ответила ему Аля.

Они лежали в обнимку и каждый думал о своём. Правильно ли она делает, признаваясь в таких вещах мальчику? Некоторые психологи утверждают, что подобные высказывания могут, наоборот, нанести вред ребенку, мешая ему в дальнейшем сепарироваться от родителей, навязывающих им центральное место в своей жизни. Как бы то ни было, живя в ментально открытом пространстве, сложно скрыть своё истинное отношение.

— Лорд Севрский, пора вставать! — вошёл гувернер и застыл в дверях, увидев Алию в обнимку с ребенком.

— Доброе утро, лорд Чарис. Мы уже встали, дайте нам несколько минут, пожалуйста. Мы приведем себя в надлежащий вид, — попросил Тундж, то есть, пожалуй, Эдвин Севрский.

— Какие мы взрослые и серьёзные! — протянула Аля — А вот в подушечных боях вы проиграете, лорд Севрский!

Выхватив из-под ошарашенного мальчишки подушку, швырнула в него другой, поменьше.

— Ах так! — вскочил мальчик, отбиваясь третьей подушкой.

Поборовшись ещё несколько минут, и, признав позорное поражение, Аля обняла мальчика, и, надев свой халат, открыла портал к себе в комнату, чтобы не смущать придворных своим видом.

Утром, после завтрака, Джэйсон отозвал её в сторону и с перемигнувшись с Тунджем, с самым заговорщическим видом произнёс:

— Мы тут посовещались, и решили, что вчера перенесли сильнейший стресс, так что сейчас мы отправляемся на пляж в Портоград.

— Вот как? — притворившись, что не видит усиленно прячущегося и активно жестикулирующего мальчика, задумчиво протянула Аля.

— Да, конечно, исключительно из заботы о тебе, а не потому, что мы с Эдвином хотим поплескаться на море.

— Я Тундж! — возмутился волчонок.

— Да, конечно. Так каким будет твой положительный ответ? — процитировал героя Челентано из старого фильма.

— Да, конечно, едем. — улыбнулась заговорщикам.

Всегда теплое Портоградское море бережно смывало с души тяжёлые мысли, принося покой и безмятежность. Аля наблюдала за весело резвящимися Джэйсоном и Тунджем, они прибыли сюда втроём. Как семья. Мелькнула непрошеная мысль, внося нотку раздражения в едва устоявшийся в мыслях покой. С трудом отодвинув лишние мысли в сторону, она закрыла глаза и легла на воду, раскинув руки и ноги в позу звезды, покачиваясь в такт слабым волнам. Тундж, обратившись волчонком, плыл наперегонки с Джэйсоном, и, конечно же мухлевал, за что периодически наказывался подбрасыванием высоко вверх. Восторженный визг волчонка и весёлый смех обернувшегося мальчика наполняли покоем и счастьем. Так вот как звучит счастье!

Повернув голову, посмотрела на веселящихся мальчишек, сейчас, глядя на императора, язык не поворачивался назвать его взрослым, солидным мужчиной. Сейчас он веселился вместе с ребенком, полностью отдаваясь игре. Хорошим будет отцом. Пробежала ещё одна непрошеная мысль. Психиатр на своих лекциях, рассуждая о разном восприятии самого понятия семьи и семейных ценностей, говорил:

— Мужчина, выбирает себе жену, а женщина выбирает отца своим детям.