Решение первокурсницы

Ильяна Кэррок попыталась приподнять голову, но с перебитым позвоночником это было неосуществимо. Демон не давал ей умереть, не давал истечь кровью от повреждений сосудов, он даже приглушал боль, но, как я уже говорила, твари Разлома, вселяясь в людей, вынуждены играть по нашим правилам. Человеческие слабости становились их слабостями. Они могли бегать с ножом в боку или улыбаться с ожогами лица. Но вряд ли могли танцевать без ног. И вряд ли могли поднять голову с перебитым позвоночником.

– А мы еще задавались вопросом, кто мог изменить расписание и отправить нас в путешествие по Запретному городу без обратного билета, – покачал головой Мэрдок.

– Ответы на самые сложные вопросы обычно лежат на поверхности, – произнесла герцогиня, ее магия, не успев собраться, рассеялась.

Серая жрица подняла второй метатель и направила его прямо в лицо Йену Виттерну. Не знаю, кто удивился больше, он или мы? Я даже тряхнула головой, полагая, что мой бред стал более качественным.

– Кто ты такой? – четко спросила Аннабель Криэ.

И я поняла, что ошиблась. Не в том, что приняла Йена Виттерна за князя, я полагала, что только Цецилия может опознать затворника. Говоря о князе, это было более чем справедливо. Но существовала еще одна женщина, которая могла узнать не правителя, а магистра. Не зря же у него на столе стояла миниатюра юной баронессы Стентон. Ох, не зря. Не знаю, что между ними в настоящем, но у них было общее прошлое. И это прошлое сейчас заговорило устами серой жрицы.

– Кто ты такой? – повторила вопрос женщина.

– Йен Виттерн, если вы запамятовали, к вашим услугам, мисс Криэ.

«Йен Виттерн назвал бы ее Аннаби», – пришла разумная мысль.

– Магистр Виттерн в Академикуме, – отрезала Аннабэль. – Он никогда не покинул бы своих учеников, тем более сейчас, когда они так нуждаются в помощи.

– Даже для того чтобы спасти других? – поинтересовался тот, кто притворялся Виттерном, теперь я была в этом уверена. – Кажется, я уже бегал именно за этими? – спросил он иронично.

Я услышала тихий смешок, обернулась. Лиа улыбаясь, качнула факелом. Показалось, или круг одержимых стал уже?

– Даже для этого. Спасти несколько человек или спасти несколько сотен? Для Йена выбор очевиден. Для него, не для тебя. – Метатель приблизился к лицу. – В третий раз спрашиваю, кто ты такой?

Не знаю, чтобы он ответил, возможно, ради разнообразия сказал правду. Но его прервал скрип, долгий и протяжный, так стонет старая рассохшаяся карета, которую выкатили из сарая, где она тихо и мирно дожидалась участи быть порубленной на дрова для камина. Я снова ощутила огонь, новые языки пламени, новые факелы и увидела открывшуюся в конце зала дверь. Только что там был непроглядный мрак и очертания колонн, а сейчас узкая полоса света осветила стену и каменную конструкцию, которая больше всего напоминала кресло. Или трон, который окружали какие-то полуразрушенные скульптуры.

– Ну-ка отошли! – рявкнула Дженнет, глядя совсем не в конец зала, а на обступивших Альберта демонов. Кузен потирал грудь и даже попытался подняться, но тут же со стоном упал обратно. Хотя нет, не со стоном, а с ругательством.

Но все, кроме них, смотрели только на открывшуюся дверь, даже всхлипывающая над Вьером Мэри повернула голову к появившемуся в зале Александру Миэру в сопровождении двух наемников с факелами.

– Я не вовремя? – иронично уточнил мужчина, держа в руке отнюдь не нож и не меч, он держал в руке раскрытое лезвие, подобным папеньку по утрам камердинер бреет, вот только у этого лезвие было черного цвета.

– Отец, – закричала Гэли, – сзади!

Она увидела то, чего не заметила я, да и никто в зале. За спиной мистера Миэра в неровном свете факелов угадывалась невысокая тень, силуэт мальчишки, которому совершенно нечего было тут делать. Но вряд ли того, кто сидел в юном теле, можно было назвать ребенком.

– Я сказала, отошли! – повторила приказ Дженнет.

Все случилось быстро. Мальчишка шагнул к ближайшему наемнику, Ильяна Кэррок стала перебирать руками, пытаясь ползти, словно краб. Барон Эсток опустил факел, едва не тыкая огнем в лицо Альберту.

И мы не выдержали. Слишком много напряжения скопилось в этом зале. Мальчишка оскалился, словно звереныш. Гэли призвала воздушную волну, Дженнет заставила огонь пробежаться по древку факела первого советника прямо к мужским пальцам…

К тому, что произошло дальше, никто из нас оказался не готов. Магия, не успевшая даже набрать силу, не успевшая послушно скользнуть по заданному вектору и ударить с заданным коэффициентом, просто выскользнула из пальцев и упала на пол. И не просто упала, зерна изменений словно прилипли к небесному мрамору, как прилипает к темному крепу кошачья шерсть или древесная стружка. Только магия – это не шерсть, а мраморный пол – не юбка старой Туймы. Зерна изменений упали на пол и растворились в нем, как растворяется щепотка соли в мясном бульоне. Солнечные прожилки голубоватого камня вспыхнули, словно угольки и…